Пока послали за Глушаковым. Пока тот пришёл, гневно сверкая оком. Пока удалось, наконец, хоть что-то втолковать дотошному вольнонаемному сыскарю. Никакой это был не судебный следователь, а именно, что сыщик. Начальник «стола розыска» Волоколамского отделения Московского уголовного сыска, титулярный советник Арбатов Григорий Кузьмич так отрекомендовался сей весьма проворный молодой человек. Да, да, ещё вполне молодой едва ли старше Сидоренко. Однако, уже титулярный советник, что по «Табели о рангах» соответствовало армейскому званию штабс-капитана.
Убедившись, что задержанные никакие не преступники, а честные и заслуживающие всяческого доверия люди, Арбатов, наконец, выслушал версию Иван Палыча об Иванькове
И в глазах его вдруг вспыхнул азарт.
Так, говорите, Иваньков? Лет сорока, узкие плечи, жилистый?
Именно так, Глушаков развел руками. Да у нас в личном деле и фотография есть!
Любопытно взглянуть! оживился сыщик. Хотя Лучше уж задержим самого негодяя! Все готовы?
Да, Ваше благородие!
Так посторонних прошу не мешать!
Это ещё кто в моём поезде посторонний? возмутился было начмед, да Арбатов уже вышел на улицу. Вообще, хваткий был человек.
Как понял Иван, сыщик расставил сети на убийцу, исходя из предположения, что тот вряд ли оставит в живых свою сообщницу в деле убийства Бублика, вокзальную проститутку Фёклу Теплицыну, так же именуемую Фернандой. Прикормленные полицией гавроши не зря торчали
на станции. Они и доложили о двух господах, сильно интересующихся Фернандой. Ну, а дальше уже дело техники
Понимаю, Иваньков ведь собирался и дальше орудовать на станциях под прикрытием звания санитара вслух рассуждал Иван Палыч. Сегодня здесь, завтра там. Поди, вычисли, поймай И тут Фернанда постоянная угроза. Вдруг расколется, выдаст?
Так вы его знаете, Иванькова? нагнав Арбатова, допытывался начмед.
Судя по всему да, сыщик отозвался скупо. В Волоколамске сей тип наследил. Впрочем, в Ржеве его знают лучше
Стойте! вдруг закричал доктор. Ему вдруг показалось
Что такое?
Слышите? Вроде, как плачет кто-то?
Ну да Эвон, за елками! указал рукой комендант. А ну-ка, глянем
Плакал тот самый гаврош. Тот, что постарше. Рыдал, упав на тело своего сотоварища, лежащего в сугробе с перерезанным горлом
Бросившись к телу, доктор потрогал пульс
Мёртв!
К поезду! приказал Арбатов жандармам. Брать! Хотя Так он, выходит, сам проследил
Сыщик вдруг прислушался.
Что это за звук? Ну вот этот скрипящий
Дрезина! ахнул Сидоренко. Иваньков!
К железке все! Живо!
Выскочив на рельсы, все дружно открыли огонь. У кого из чего было Напрасные хлопоты! Дрезина птицей пролетела под горку, быстро набирая ход Иваньков да, да он! на секунду обернулся и тоже выстрелил в ответ. Пуля обожгла щеку коменданта.
Ах ты ж, гад. Метко бьёт! Господин сыщик вы его возьмёте?
Надеюсь. Телеграфирую по всем станциям Однако, на пути много разъездов и поездов
Трофим Васильевич в сердцах сплюнул на снег:
Ребенка не пожалел деятель Вот же сволочь!
Глава 9
Трофим Васильич, сколько ещё писать? пробормотал Иван Палыч, глядя на кипу бумаг. Иваньков сбежал, мальчишку убили, а мы тут чернила переводим.
Глушаков, поправляя повязку на глазу, вздохнул:
Пиши, Иван Палыч. Жандармы требуют. Без протоколов поезд не тронется. Он бросил взгляд на Сидоренко, нервно теребившего ремень. Александр Иваныч, что Арбатов говорит?
Прапорщик пожал плечами.
Сыщик рвётся Иванькова ловить, но жандармы упёрлись: пока все подписи не соберём, стоим. Карантин, убийство сам понимаешь. Так что пишем, заполняем. Бюрократия, будь она неладна! Подписываем где надо побыстрее. Ехать уже пора.
Наконец, появился Арбатов.
Господа, ну все, хватит черкать! заявил он, хлопнув по столу. Я поговорил с кем надо, объяснил ситуацию. Задерживать вас уже нет смысла. Теперь дело техники теперь словить Иванькова. Тут уж мы будем суетиться. А вы людей лечите. Фронт ждет.
Поймаете? кисло спросил Сидоренко.
Арбатов усмехнулся.
Мои сети шире, чем вы думаете. Он далеко не уйдёт.
Тепло попрощались и поезд загудел, лязгнул сцепками и медленно тронулся, рассекая снег. Иван Палыч смотрел в окно, как белостенная станция Шаховская исчезает в черноте ночи, слов на нее бросают лопатами горсти могильной земли.
С утра заволокло все небо тучами и лег туман. Сырой холод пробирал до самых костей и приходилось все время что-то делать, чтобы не замерзнуть. К счастью или к горечи работы было много грузили раненных.
Иван Палыч помогал сёстрам милосердия принимать солдат. Тут главная хитрость осмотреть раненых сразу, прямо на платформе, сортируя: тяжёлых в лазаретный вагон, лёгких в общий. Тогда толкучки не будет и санитарам легче таскать, не ожидая очереди когда весь поток залезет в один вагон.
Вот молодой безусый солдатик с огнестрельным в бедро. Кровотечение остановлено, но кость, возможно, задета.
Этого в операционную, срочно, скомандовал Иван Павлович санитару. Скажите Женечке, пусть готовит инструменты.
Следующий. Крепкий унтер с рваной раной, стискивающий зубы от боли. У этого осколочная рана, но неглубокая. Уже и зашили даже. Неплохо, надо сказать, зашили.