Но
укоризна была напускная. Своим видом я остался вполне доволен, и, когда мимо меня, направляясь к выходу, прошла мадемуазель Ларр, уверенно двинулся следом. Она должна была отнестись к господину столь респектабельной внешности с подобающим почтением. Требовалось лишь выбрать покойное место для беседы.
Будто желая того же, дама спустилась в подземный этаж, где находился гигантский аквариум должно быть, у нее еще не было случая полюбоваться главной достопримечательностью музея.
Там, среди стеклянных стен, за которыми зеленела вода и бесшумно скользили разноцветные рыбины, состоялся наш первый разговор.
Я подошел, приподнял цилиндр, представился на французском, упомянув помимо своей должности и то, что являюсь автором учебника «Техника раскрытия преступлений». Пусть знает: я не только практик, но и теоретик.
Она выслушала эту довольно длинную преамбулу как следовало с уважительной миной на лице, но голубые глаза смотрели на меня спокойно, без выжидательности и любопытства. Не похоже, что мои креденциалы произвели на Мари Ларр особенное впечатление.
Если русские говорят «полиция», непонятно, о каком учреждении идет речь, сказала она, когда я сделал паузу. У вас ведь две полиции, уголовная и тайная. Это совсем разные сферы деятельности.
Мое бюро иногда оказывает техническую помощь и нашей, как вы выражаетесь, тайной полиции Охранному отделению, а также Жандармскому корпусу, но по опыту работы я прежде всего криминалист. Раньше я руководил московской сыскной полицией. Сударыня, в вашем замечательно интересном докладе вы вскользь помянули простите, если неточно цитирую «побуждение к откровенности при помощи специальных средств». Что вы имели в виду? Надеюсь, не пытку?
Я улыбнулся, давая понять, что шучу. Но мадемуазель Ларр ответила серьезно:
Конечно, нет. Пытка весьма ненадежный инструмент. От боли и страха человек говорит то, что, по его мнению, вы хотите от него услышать. При этом часто врет или выдумывает. Нет, мсье, я говорю о химических препаратах, ослабляющих волю к сопротивлению, стимулирующих разговорчивость или обнажающих физиологическую реакцию.
Такие препараты существуют? поразился я. Никогда об этом не слышал.
Например, если в чай или в воду объекту незаметно подмешать обыкновенный атропин, применяемый в офтальмологии, по зрачкам будет легче отслеживать «пульсацию лжи», о которой я рассказывала. Кроме того я иногда использую «стимулятор болтливости», моей собственной разработки. Для полиции рецепт неприменим, поскольку не прошел аттестации, поэтому я и не стала о нем рассказывать государственным криминалистам не в коня корм.
Это выражение было произнесено на русском, очень чисто.
Вы жили в России? удивился я.
В раннем детстве, которого почти не помню. Я по крови русская. Появилась на свет Марией Ларцевой. Это уже в Америке, куда меня увезли ребенком, тридцать с лишком лет назад, мать обрезала фамилию и прибавила второе «r», иначе американцы произносили бы «Lar» как «Ла».
Она старше, чем кажется, подумал я. Лет тридцати пяти, а то и сорока. Если приглядеться, в углах рта и возле глаз есть морщинки. Но хороша, очень хороша если, конечно, любить холодную красоту (не мой случай).
Я слушала ваш доклад, продолжила моя собеседница, с легкостью перейдя на русский. И мне показалось, что вы придаете слишком много значения вопросам технической организации.
Идеальная организованность и твердые правила основа государственного порядка. Хаос их страшится, произнес я свою излюбленную максиму.
В детективном ремесле твердыми правилами многого не добьешься. Ведь преступники никакими правилами не связаны. В этом преимущество частного сыска перед казенным и секрет моей результативности. Мари сказала это без малейшего хвастовства просто как факт. У меня в арсенале есть средства, которыми не можете пользоваться вы Что ж, интересно было поговорить, господин Гусев. У меня скоро поезд, а я еще желала осмотреть Гранд-Аквариум.
Странно.
Мне эта женщина вроде бы не особенно нравилась, но при мысли о том, что она сейчас уйдет и я никогда ее больше не увижу, отчего-то сжалось сердце.
Послушайте, быстро сказал я. Вы ведь человек деловой. Что вам тратить время на пустяки? Давайте лучше сядем где-нибудь, и вы расскажете о вашем стимуляторе поподробнее. Быть может, наш Департамент захочет приобрести у вас рецепт для испытаний и последующего применения. В России полиция менее строга в процедурно-юридических методах следствия, чем в Европе.
Я и в самом деле подумал, что держимордам из сыскной полиции (что греха таить, у нас таковых хватает) лучше пользоваться при допросе культурным химикатом, чем выколачивать признания кулаком. Не говоря уж о том, что за столь полезное изобретение обеими руками ухватятся коллеги из Охранного отделения.
А остаток заседания можно и прогулять. Вряд ли там будет что-то более интересное, чем перспективный разговор с владелицей успешного детективного агентства.
Мы сели в пустом буфете.
Сама Мари интересовала меня не меньше, чем ее препарат, поэтому я попросил разъяснить, что именно она имела в виду, говоря о своем «арсенале».