как и в настоящих домах. Но в остальном кукольные кухни той эпохи были такими, как описано выше. Эти новые металлические печи не были встроенными и поэтому не всегда находились в центре кухни. Кроме того, в игрушечных кухнях, поначалу грубых и простых, постепенно стал появляться изящный декор, изысканная деревянная отделка, печатные орнаменты или узорчатые обои. Открытый фасад кухни часто обрамляли декоративные пилястры .
К концу XIX века игрушечные кухни по-прежнему отражали тенденции полноразмерных интерьеров. Так было, к примеру, в случае с «гигиеническими» новшествами. Когда люди узнали о том, что болезни распространяются посредством микробов, поддержание чистоты в доме стало медицинским предписанием. Стали популярными полностью белые кухни, потому что в них хороша была заметна грязь, содержащая микробы. По белой кухне легко было понять, что ей требуется хорошая уборка. Все поверхности стало принято покрывать белой плиткой или глянцевой белой краской, а горшки и сковородки, которые раньше выставляли на обозрение, теперь закрыли в шкаф, чтобы они оставались чистыми . Изготовители игрушек имитировали керамическую плитку с помощью обоев с годами они пожелтели и уже не производят прежнего впечатления . Однако в игрушечных кухнях нашли отражение не только изменения представлений о гигиене, но и другие новшества в дизайне. В деревянном обрамлении стали появляться завитки в стиле ар-нуво и геометрический орнамент «Венских мастерских», а выкрашенная в единый цвет стена могла венчаться обойным растительным фризом «Искусств и ремесел».
Историки игрушки традиционно утверждают, что нюрнбергские кухни задумывались, чтобы воспитать из девочек хороших матерей и жен. Эта прямолинейная и, в общем, самоочевидная интерпретация нуждается в прояснении в свете особых свойств миниатюры. Даже если игрушечные кухни и совпадали с традиционным гендерным распределением ролей, все же они были инструментом вдохновения, а не поучения. Кухни не предоставляли практических уроков по ведению хозяйства и готовке. Вместо этого нюрнбергские кухни, используя особую притягательность миниатюры, показывали девочкам, что в рутинных заботах (которые можно даже назвать тяжелым трудом) есть что-то увлекательное и что их было бы очень интересно освоить . Это едва уловимое различие между практическим руководством и подготовкой к будущей роли и призванию в целом свойственно ситуации, сложившейся в XIX веке в США. Как отмечал историк искусства Гэри Кросс, «в игрушках отразилось традиционное распределение профессий и связанных с ними инструментов. Но это происходило без осознанного желания научить ребенка». Это наблюдение исследователя справедливо и по отношению к нюрнбергским кухням XIX века .
Конечно, из Германии до нас дошло множество источников, подтверждающих образовательное влияние кукольных домиков на восприимчивых детей. Одним из примеров может служить ныне утраченный домик нюрнбергской вдовы Анны Кёферлин. В 1631 году она выставила свой кукольный домик на обозрение широкой публики, взымая при этом небольшую плату за вход. Сохранились рекламные плакаты Кёферлин, на которых расхваливается домик, начиненный всем необходимым для процветания бюргерского хозяйства. Кёферлин ясно высказывается в том смысле, что домик послужит примером правильного ведения хозяйства. В объявлении говорилось: «чтобы научить молодежь дорогие дети, смотрите на все хорошенько, как все хорошо устроено; это сослужит вам службу» . В 1765 году Пауль фон Штаттен-младший в «Истории города Аугсбурга» (Geschichte der Stadt Augsburg) высказывается по поводу обычаев предыдущего столетия и отмечает, что «касательно обучения юных девиц я хочу обратиться к тем игрушкам, которыми они играют, пока не выйдут замуж, а именно к кукольным домикам» .
На протяжении XIX века интеллектуалы, педагоги и фабриканты считали само собой разумеющимся, что игрушки воспитывают детей. Однако шли дискуссии о том, какова должна быть их истинная суть и применение. В 1886 году в профессиональной газете «Руководство по игрушечной промышленности и связанным с ней отраслям» (Wegweiser für die Spielwarenindustrie und verwandte Branche) утверждалось, что «никто в наше время не считает игрушку бессмысленной вещью мы признаем, что игра и игрушки обладают