Так что они обрабатывали меня часа два, чтобы я настучал на своих друзей и выдал когонибудь. И к концу дня я себе понравился, так как выяснил относительно себя одну вещь: а именно, что я ни на кого не могу настучать, чего бы это ни стоило. Я был уверен, что им ничего не стоит меня посадить. Только что Джон Синклер получил несколько лет за пару косяков, и, поймав меня, они получили бы продвижение по службе.
Но настучать на друга это было свыше моих сил. В общемто, это было самое важное для меня в моей группе, Stooges: дружба. Помоему, дружба как музыкальный стиль гораздо важнее, чем вот это вот иг раем мы блюз или не блюз, и так далее. Мы были группой друзей. А менты, как выяснилось, блефовали.
Коечто обо мне самом
Наверное, надо рассказать чтонибудь обо мне самом. Я ходил в институт (high school). К 20 годам у меня была своя группа, Stooges. Короче, я хотел петь в группе и сочинять песни, траливали и тому подобное.
Никто из нас не был хорошим музыкантом я был хорошим барабанщиком, но это же не значит быть певцом, так? Все остальные играли в команде под названием «Dirty Shames» («Грязные позоры»). Они играли под пластинки, то есть те ноты, которые знали. А которые не знали, те пропускали. «Грязные позоры» ансамбль ОДНОНОТНОЙ САМБЫ.
Короче, мы создали группу и несколько месяцев нечего не делали, только болтали. На самом деле я подбивал парней на репетицию, принося травы или гашиша. Мы были молоды и только втягивались в курение, знаете, как нравилось.
Когда мы начали репетировать, была зима и я жил с родителями, потому что денег не было. По утрам я вставал и находил на столе два с полтиной доллара, оставленные мамой. Мы жили в поселке из вагончиковприцепов, в пяти милях езды через весь город от Ронни и Скотти Эштонов басиста и барабанщика. Десять миль на автобусе, а потом еще пешком. Я закутывался потеплее, клал в карман кропаль или немножко травы, что у меня там было. Очень серьезно относился к репетициям. Амбициозный был парень. Я всегда хотел быть только на самом верху, самым известным, самым знаменитым. Короче, полмили пешком сквозь снег до остановки, сорок минут на автобусе и еще десять минут до их дома.
Необходимо было начать играть в какоенибудь такое время, похожее на утро, потому что в полчетвертого возвращалась с работы их мама, а она не разрешала громкой музыки. Ей отдохнуть хотелось после работы.
Но эти парни были самые разлентяйские поросята из всех малолетних преступников, так? Совершено избалованные, испорченные мамками белый хлеб, шоколад и тому подобное. Один из них, Дэйв, так и испортился до смерти. Ужасно было. Он был слишком пьян, чтобы жить.
Проделав весь этот путь, я должен был исхитриться заставить их открыть, потому что они норовили дрыхнуть до полудня. Они спят, а я звоню, звоню, звоню. Приходилось брать садовый шланг и поливать окна, бросать камни, орать всякое, снежками кидаться. Наконец я попадал внутрь, и там приходилось будить их еще пару раз. Такие капризные никак не желали просыпаться. Приходилось поставить им пару пластинок, чтобы привести в чувство. Потом стал заходить Дэйв, он жил неподалеку. Но в то время нас было всего трое: я, Ронни и Скотт.
Наконец около двух они уже были у меня в состоянии поиграть, и мы спускались в подвал. Спускались в подвал, выключали свет, и тут ребята понастоящему серьезно сосредотачивались, чтобы выдать музыку чтонибудь эдакое, фантастическое. Это были совершенно свободные, недисциплинированные, испорченные, преступные мальчишки, они отлично умели смотреть телевизор или мастырить произведения искусства, вроде коллажей из рекламных постеров и тому подобное. Ясное дело, кайф был необходимым условием тогда еще только трава.
Они отлично умели мечтать и смотреть сны то, в чем так силен мой пыльный Средний Запад. Затерянный мир. Отсюда вышло много революционных умов, с американского Среднего Запада. Пит Таунсенд хорошо об этом сказал. Он сказал: яркой личности на Среднем Западе должно быть трудно, это тебе не
Лондон или НьюЙорк, который все время поновому вставляет, трется об тебя и стирает все иллюзии. В НьюЙорке можно понять, кто ты есть, просто постепенно понимая, кто ты НЕ. Иллюзии пропадают. Если ты чтото хорошо умеешь, в большом городе найдутся тысячи людей, которые делают это лучше тебя; а на такой пыльной свалке, как Анн Арбор, штат Мичиган, мельчайший из гениев легко становится лучшим умом в округе Суперменом в болоте.
И вот мы пытались репетировать, так, создавать группу, Stooges, в 1967 году. Спускались в подвал, никакого света, кроме рождественской гирлянды и какойто еще лампы на полу, и я играл на гавайской гитаре особым способом, который я изобрел, чтобы издавать одновременно два звука, как самолет. Не знаю, как еще описать: похоже на звук самолета. Звук ранних Stooges, много позже ставший звуком ранних Sex Pistols. Короче, вот так я играл, а Рон играл на басу, а Скотти я научил играть на барабанах и сделал ему барабаны. Мы чувствовали, что надо бы купить ему настоящие, но я уже целый месяц проработал на двух работах: одна подавать гамбургеры, колу и картошкуфри, а другая на складе магазина уцененных пластинок в Анн Арборе, и этот месяц полностью исчерпал мои возможности. Я заработал на маленький усилитель Fender Princeton и еще на усилитель Kustom, который звучал говенно, но выглядел так, что я, как всякий ниггердеревенщина, не мог устоять. После этого я обнаружил, что больше работать не в силах, так что пришлось обойтись без барабанов.