Из ответа департамента полиции г. Харлоу, графство Эссекс, на запрос полиции штата Гавайи:
«CONFIDENTIAL
From: Harlow P.D., РО BOX 3803, Harlow, Essex, UK
To: Maui P.D., PO BOX 0007, Hawaii, USA
«На Ваш запрос от 26 июня 2001 года сообщаем следующее.
Дэвид Майкл Мюррей. Дата рождения: 23 декабря 1956 года. Место рождения: Королевский госпиталь Мидлсекса. Отец: пенсионер по болезни. Мать: прачка. Две сестры: младшая и старшая. Семья впервые обосновалась на одном месте в 1970 г. в Клэптоне, восточный Лондон. До того постоянного места жительства не имели, в связи с отсутствием средств к оплате ренты и налогов. В начале 80-х поселились в отдельном доме на две семьи в Вулфорде, приобретенном на средства сына. Безусловная криминальная наследственность: отец был замечен в связях со скандально известными в конце 60-х рецидивистами братьями Крей, «Ронни» и «Регги», неоднократно судимыми. В возрасте 14 - 15 лет принадлежал к одной из местных неформальных молодежных группировок, относивших себя к т.н. «скинхедам». В 15 порвал со «скинхедами». Был замечен в отращивании длинных волос и ношении одежды, популярной у т.н. «хиппи» в конце 60-х - начале 70-х. Без определенного рода занятий. Источники доходов не установлены. Женат. Жена: урожденная Тамар Яриан. Дочь: Таша Мюррей. В н.в. проживает на находящемся под Вашей юрисдикцией о. Мауйи, штат Гавайи. Оцениваемое состояние - около 6 млн. фунтов стерлингов. По нашему мнению, подлежит обязательной постановке на учет в департаменте полиции.
Yours sincerely, PS Lazarus ».
же порой одинаковыми и до уродливого сиамскими кажутся судьбы детей «воду черпающих и дрова рубящих»! Впрочем, следующей мыслью понимаешь, что судьбы юношей Сорбонны и пансионных девушек из западного Лондона, в сущности, ничем не отличаются от судеб их сверстников с востока города и «те, кто страдает от переедания, мучаются точно так же, как те, кто умирает с голоду». Мысль о том, что Судьба бывает разве что в мыслях, лежит настолько рядом, что не заметить ее нельзя, даже закрыв глаза. Думать следующую мысль без предварительной контрацепции уже совсем небезопасно, потому что западное полушарие мозга вступает в конфликт с восточным...
Судьбы Харриса и Мюррея были похожи на судьбы Тома Сойера и Гекльберри Финна. То есть все различие сводилось к тому, что у последнего, как и полагалось по сценарию, не было хижины дяди Тома и первый болел за красно-фиолетовый «West Наш», а второй за черно-белый «Tottenham Hotspur». Но какое это имеет значение среди серых домов Ист-Энда, в «обществе, где нет цветовой дифференциации штанов»?.. Мюррей-отец происходил от двух родовитых, но сильно одичавших кельтских, ирландской и шотландской, вервей и вдобавок уже в молодости угодил на пенсию из-за благоприобретенной на производстве болезни. Жена вместе с мужем болела за «Тотенхем» и перебивалась, когда удавалось, прачкой или уборщицей в домах более зажиточных сограждан. Немудрено, что юный Дейв никуда не делся от увлечения «Тотенхемом» и переездов вместе с семьей с места на место в поисках спасения от уплаты жилищной платы. Спасение иногда приходилось искать в приютах носящей его имя армии, куда мать на время приступов апокалиптического настроения главы семейства уводила Дейва, Полин и Джанет. Возвращаться порой приходилось уже в совсем другой дом. И если увлечение футболом, никогда не носившее фанатичного харри- совского характера, окончательно сошло на нет к пятнадцати годам, то нищету предстояло отмыть еще не скоро. Перемена мест, к которой, впрочем, Мюрреи не испытывали никакой охоты, влекла за собой и смену школьных скамей. Новичку не всегда достаются только косые взгляды - в одиннадцать Мюррей первый раз надел боксерские перчатки, подаренные отцом, ко-
торые хранит до сих пор. Вечно улыбающийся, не обидевший, наверное, в жизни и мухи, предмет самых неотвратимых домогательств женского пола в ранние годы группы, Мюррей и сам сейчас, вероятно, не сможет представить себя боксирующим. Но из песни слов не выкинешь. Значит, кроме музыки, оттуда выкидывать нечего.
«Однажды нам случилось жить в одном доме в Клэптоне, где прямо под нашей комнатой находился паб, в котором иногда выступали довольно известные в 60-е команды, такие, как The Hollies или The Searchers. Иногда я, шестилетний, просыпался среди ночи от происходившего с первого этажа шума и пытался удрать посмотреть на танцующих внизу людей. Моя сестра Полин, сама бывшая ярой битломанкой, - она даже состояла в фан- клубе - хватала меня и тащила обратно. Зато днем мне удавалось посмотреть, как настраиваются группы, - что тогда могло быть интересней, чем вид парней с гитарами?! Я вырезал себе гитару из картона и бегал с ней по комнате под музыку Beatles, воображая себя Джоном Ленноном!»
Когда Дейв подрос и картонная гитара родительской немилостью спикировала в мусорный бак, основной игрой стал крикет и иногда футбол в школьной команде - Мюррей хоронил за пределами поля талантливого диспетчера, так и не состоявшегося Бобби Чарльтона. К 14 его захватили совсем другие игры, в которые играли все сверстники, - он стал скинхедом. В отличие от Харриса, пучина хулиганизма чуть не затянула его - стрижка «под ноль», подтяжки, «док мартенсы», уличные драки в течение двух лет, пока так же внезапно он не решил остановиться и взглянуть на жнзнь с более мирной стороны. Для этого было совершено грехопадение в другую крайность - Мюррей стал «хиппи». Пластинки исполнителей регги, пальто «от афгани», волосы до пальто, «клеши» до земли, портвейн - «прощай, оружие!».