Вторым синглом стал «Purgatory» («Чистилище»), один из увитых плющом античности старых номеров группы. На вторую сторону пластинки в первый и последний раз была включена песня с альбома, не приправленная милыми коллекторскому сердцу «бонусами». Ею стала инструментальная «Genghis Khan», классический образец мэйденовского стиля в музыкальной архитектуре. Покоившаяся на опорах трелей станкового пулемета Харриса,
...Первым в геенну подземного НКВД забрали Кея. Взяли, как это у них принято, тепленьким, в кульминационный момент его жизненного триумфа, стоило только погасить огни и удалиться публике. Ближе к концу 80-го NWOBHM достигла своей высшей отметки и вслед за тем пошла на убыль. В этот момент Кей стал до безобразия видной фигурой в музыкальных кругах Соединенного Королевства, Мейджеры, слабо разбиравшиеся в металле, но пожелавшие в одночасье с головой окунуться в профит новой финансовой волны, прислушивались к каждому звуку, вылетавшему из уст Нила Предтечи. Классическим, по словам Мика Уолла, случаем обращения в новую веру было крещение Riot в водах Северного моря. Стоило Кею прилюдно возмутиться, что дебютный альбом будущих пионеров melodic power в Америке, «Rock City», часто звучавший в стенах Bandwagon, не был издан в Британии, как выпускающая компания американцев, Ariola, быстро сподобилась ца подобающий релиз. Но потом случилась беда: пришли аккуратно одетые дяденьки с выражением решимости к жизни на лицах и накрыли всю тусовку. В конце 80-го управленцы с «Чаррингтон Брюэрис», пивной компании, владевшей помещением Bandwagon, попросили всех очистить помещение. И помещение было очищено. В поддержку Кея открыто выступил только Харрис, написавший в Sounds письмо следующего содержания. «Возвратившись из двухмесячных гастролей с Kiss, мы были поражены известием о том, что Нил Кей был вышвырнут из стен своего Bandwagon. ...Все хэдбенгеры просто обязаны в знак протеста написать администрации «Чаррингтон Брюэрис», что они думают об их менеджере и их пиве». Sounds же самоустранился, не выказав Кею ни малейшей поддержки. Какое-то время у дверей Bandwagon постояли пикеты металлистов, но
пивные воротилы были непреклонны. «Бэндвагон» переехал в новое помещение в Харроу, но магия места была безвозвратно утрачена, и вскоре мероприятие Кея почило в бозе. Вслед за своим провозвестником отправилась NWOBHM.
«Новая волна» нашла свой последний берег в 81-м. К тому моменту все замеченные в ее водах лица успели подписать контракты с более или менее крупными лейблами, выпустили альбомы, и стало ясно, кто есть who. Абсолютно все команды, не только Maiden, столкнулись с мощной критикой в свой адрес, исходившей, называя вещи своими именами, от недружелюбных рок-музыке журналистов, и суровыми реалиями шоу-индустрии. Некоторые, напоровшись на этот риф, пошли ко дну. Сгинули в пучине безвестности Angel Witch, хозяйством которых занимался отец Хейбурна, Кен. От материнских рук лидера группы Шона Харриса приняли смерть талантливейшие Diamond Head. О менеджменте Линды Харрис так позднее вспоминал Данте Бонутто1: «Бад Прейджер, тогда успешнейший американский менеджер, чей Foreigner стал в тот год самой продаваемой группой в Штатах, выказал большой интерес к Diamond Head и специально прилетел в Лондон, чтобы предложить группе свои услуга. Единственной ответной репли кой Линды было: «Никогда о вас не слышала». Займись группой Прейджер, с его опытом и связями, быть бы им и сейчас, как Iron Maiden или Def Leppard. Но такой шанс бывает лишь раз в жизни. И большинство команд NWOBHM испытывали точно такие же проблемы с менеджментом». В море рок музыки выжили только Def Leppard, Saxon и Iron Maiden.
Первое кругосветное плавание Maiden началось 16 февраля в Ипсвиче. 15 марта группа дала последнее в том году представление на родной земле, имевшее место быть в «Хаммерсмит Одеон», где на разогреве у Maiden выступили политозабоченные французские рокеры Trust с неким Нико МакБрей- ном за ударной установкой. Через шесть дней английский десант высадился на родине насильственно умерщвляемых лягушек, изящных манер и гнусной фонетики. И началось настоящее purgatory: переполненные залы и стадионы бесновались, как черти, а музыканты выматывались, как черт знает что. Концерты следовали буквально один за другим. 18 марта: Лилль. 19 марта: Гавр. 20 марта: Реймс. 21 марта: Париж... Концерт. Автобус. Забытье вместо сна. Утро в дороге. Днем настройка. Вечером концерт. Автобус...
Эдриан: «Во время одного из концертов Пол на ломаном французском пытался общаться с публикой. Все бы ничего, только в тот момент мы были уже в Италии...»
За страной, подарившей миру макароны, мафию и дуче, последовала земля, давшая людям представление о сосисках, фюрере, дисциплине и жестких палках. В Германии события начали развиваться весело, а закончились не очень, как для хмельного гуляки, решившего испытать счастья на карусели «блевунчик». Наиболее радужное воспоминание группы связано с посещением некой платной автостоянки безымянного Фрица. Почтенный потомок тевтонских моджахедов тучно восседал в возвышавшимся над въездом в свой крохотный фатерлянд стакане, наблюдая сквозь универсамовс- ких размеров витраж за творящимися на штрассе пертурбациями. Вот солидный над проносящимися куда-то с не приличествующей немецкой пунктуальности поспешностью «Фольксвагенами» и «БМВ» у ворот заведения остановился автобус «Мерседес». Из распахнувшейся дверцы один за другим высыпало несколько патлатых в черных куртках с молодецки мерцающими «тракторами». (Да не отвернет взгляд почтенная публика, но Maiden, как это зачастую бывает даже с рок-звездами, собирались - ох, простите уж вашему смущенному автору! - в туалет.) Не ожидая никаких дивиден-