...Конкурирующая контора, «МАМ», увела Barclay James Harvest с «Gemini». Линсдэй Браун, старый знакомец Рода, работавший на «МАМ», предложил ему последовать примеру подшефной группы. За 35 фунтов в неделю и большие комиссионные.
Агентом в «МАМ» Род проработал полтора года. Энди тем временем закончил Кембридж дипломированным специалистом и устроился работать бухгалтером. В скромной квартире Тейлора Рода можно было наблюдать
Оставшись без работы, без «звездной» группы за плечами, Род моментально прочувствовал всю глубину человеческой теплоты и взаимопонимания. «Может, это было наивно с моей стороны, но тогда я был потрясен и раздавлен. Я в первый раз понял, насколько мало у меня настоящих друзей. Теперь, когда я не был молодым и удачливым менеджером набирающей обороты группы, приходя в паб, я видел лишь спины вчерашних знакомых или в лучшем случае слышал «О, сколько лет, сколько зим!»
'«Прорыв на другую сторону», песня «The Doors».
Какое-то время Род перебивался на вольных хлебах (freelance), а точнее, на вольных комиссионных при протеже RCA, называвшихся Gloria Mundi. (Вольность комиссионных заключалась в том, что они вольны были быть, а вольны были и не быть.) Кончилось все тем, что занятие музыкального менеджера осточертело настолько, что он решил заняться чем-то другим. Например, стать адвокатом. «Мне было уже двадцать девять, и пора было что- то решать, что делать с жизнью. Идея заняться юридической практикой никогда не посещала меня до того, и надо сказать, после. Мысль снова поступить в университет с последующими видами на адвокатуру была весьма спонтанной».
Смоллвуд обращается к одному знакомому, с которым он близко сошелся за годы пребывания у штурвала Cockney Rebel. Знакомый был адвокатом Cockney, и звали его Ховард Джонс. По просьбе Рода Ховард даже принес тому формы, заполняемые при поступлении в юридический колледж.
Ховард Джонс: «Он попросил меня выяснить, что требуется для поступления. Я даже принес ему пустые бланки необходимых форм. Мы играли в тот вечер в теннис, я помню это, словно это было вчера. Он благодарил меня и говорил, что займется этим, и все твердил про какую-то группу, которую он нашел. Говорил, что ему обязательно нужно, из профессионального интереса, посмотреть их в деле».
Род был и остается заядлым регбистом. В тот же черный 79-й, когда жизнь повернулась к нему арьергардом, заниматься кроме регби ничем не хотелось. Род играл по субботам и воскресеньям, иногда по средам, и два раза в неделю тренировался. Однажды товарищ по команде, Энди Уоллер, памятуя о роде занятий Рода, принес ему послушать кассету. На кассете было всего четыре песни. Назывались они «Iron Maiden», «Strange World», «Prowler» и «Invasion». Род, будучи по природе тоже человеком аномальным, имел устойчивые психические отклонения в сторону хард-рока. То, что играли Cockney Rebel и Gloria Mundi, воодушевляло его с трудом: первые были жидковаты весьма, а вторые и вовсе были назначены новомодными панками. А на модные фасоны Род всегда возбуждался с большим усилием. Демо-тейп же его заинтересовал. Прослушав кассету несколько раз, он понял, что вдали от глаз широкой общественности что-то бурлит и происходит. Профессионал в нем взял верх, и по приезде из Америки решено было непременно выяснить, чем все это могло грозить обществу.
В Штаты Род поехал играть в регби на турнир любительских команд. Апрель, Санта-Барбара, курортные вечера с цикадами, импозантные тети... Мартини! Виски!! Водка!!! И что изумительно: регби по утрам!!!! Соревнования по питейному регби закончились победой Зеленого по очкам. Пятеро не вытрезвевших к утру спортсменов, в числе которых был, естественно, и Род, опоздали на самолет. А так как билеты были приобретены на рейс самой дешевой тогда авиалинии - «Freddie Lakers Airlines», - следующего рейса пришлось ждать четыре дня. По возвращении он застал свою подругу с чемоданами уже на выходе. «Уставшая быть вдовой регби», подруга отправлялась в ту часть Лондона, где нормальные непьющие мужья вовремя приходят в свои «как у всех» семьи. Род остался лежать в одиночестве на диване. И чем дальше он лежал, тем меньше оставалось в голове винных паров, тем явственней становилась мысль: «Звонить!..»
Харрис: «С Энди Уоллером мы сидели за соседними чертежными досками. Я знал, что он немного увлекается музыкой, поэтому и подарил ему наше демо. Как выяснилось впоследствии, он играл в регби в одной команде с Родом и, очень заинтересовавшись пленкой, рассказал ему про нее. Род авторитетно заявил: «Принеси мне кассету, и я скажу, что я думаю по этому поводу». И вот с тех пор он только тем и занимается, что говорит нам, что он думает по этому поводу».
Род наблюдал из-за сцены за приготовлениями к концерту. Дешевый аппарат, такие же усилители и порталы. Во всех отношениях ужасная физиономия на заднике с логотипом, но все подчеркивало серьезность намерений и неуемный юношеский энтузиазм. Род не
спешил заговаривать с музыкантами, решив сперва осмотреться, нет ли среди них непризнанных гениев. По виду были очень милые юноши. Концерт, однако, не начинался. Стив более чем жарко дискутировал с владельцем заведения. Он, просил того отложить начало концерта на пятнадцать минут, потому что они ждали одного знакомого из Ист-Энда. Оппонировавшая сторона требовала незамедлительно выходить на сцену. Харрис развернулся и дал команду паковаться. Затем повернулся обратно к хозяину клуба и дал ему команду «to fuck off»1. Хорошо, очевидно, представлявший направление предстоящего движения, мужчина повел себя неадекватно. Начал ругаться матовыми словами, обещал сделать так, что ни один клуб в северо-западном Лондоне не откроет для них свои приличные двери. Род, впоследствии вспоминая их первое знакомство, хохотал, памятуя о том, что уже через несколько лет группа играла на «Уэмбли». Извинившись перед Смоллвудом за обломанный вечер, договорились о встрече через, несколько дней в «Свои».