Это ещё почему? прищурилась я, вновь начиная злиться.
Вот хотела же быть примерной дочерью, но, видно, не судьба. Я закусила губу, чтобы не высказываться дальше.
Чтобы она тебе в уши чего-нибудь не напела. Завтра приедет свататься герцог. Будь добра вести себя прилично. И пусть служанка сделает тебе причёску. Собери уже свои волосы. Что ты вечно с хвостом бегаешь!
Хорошо, буркнула я. Вообще-то, я только с прогулки приехала, попробовала оправдаться я.
«Зачем мне накручивать причёску, если она при скачке вся растреплется? хотела я задать резонный вопрос, но не стала. Вряд ли отец был готов меня слушать. Вон как желваки ходят. Да что происходит, в самом-то деле?»
И платье приличное надень! И прекрати носить постоянно штаны, словно ты мужик.
«Он что, только увидел? Я уже года три так на прогулку отправляюсь», я осмотрела свой наряд. Ну да, брюки слегка заужены, чтобы не мешались, но их же закрывает длинная рубаха. Специально почти до щиколоток просила сшить. Правда, по бокам разрезы, но я же не голыми ногами сверкаю. Да и езжу я в основном по полям и лесу.
И используй женское седло, Лионария. Не забывай, что ты уже почти замужняя женщина.
То есть ты не передумаешь? попробовала я ещё раз воззвать к совести родителя.
Ты всего лишь дочь барона, дорогуша. А он герцог. Да ты должна провидение благодарить, что тебе выпало такое счастье. Ты будешь герцогиней.
Лучше бы я была простолюдинкой, прошипела я, чем жить с таким чтобы не высказаться, захлопнула себе рот ладошкой.
Вот, наконец-то, хоть что-то сделала правильно. Вот так и ходи всё время! отрезал отец. Надеюсь, ты меня услышала.
Папа, прибегла я к ещё одному доводу, он напал на меня во дворце!
А что здесь такого? удивился барон. Он просто не удержался от желания. Это же даже хорошо! Значит, мужчина полностью уверен в своих силах.
Папа, но он же Бубун! выкрикнула я последний довод. Ты хочешь, чтобы твоя дочь стала Лионарией Бубун?
Герцогиней Бубун, дочь! Герцогиней. Причём одной из самых богатых.
Я поняла, что отец не передумает, и развернулась, собираясь уйти. Главное, не сорваться и не наговорить лишнего, а то запрёт, и тогда точно не вырвусь.
Два года назад отец переселил меня на самый верхний этаж нашего четырёхэтажного особняка. Из семьи там больше никто не жил. За окнами моей комнаты были совершенно ровные стены. Ни тебе колонн, ни карнизов, даже плющ сюда ещё не дотянулся. И ни одного дерева внизу. Так что сбежать я оттуда не могла. А три месяца назад ещё и решётки поставили, после того как я всё же рискнула спуститься по связанному постельному белью и отправиться на свидание с Джонсом. Кто же знал тогда, что он окажется такой скотиной. Хотя, если честно, он мне никогда особо и не нравился. Сейчас больше страдало моё эго, чем душа.
Совсем забыл, кинул мне в спину отец. Дата вашей свадьбы с герцогом уже назначена.
Он же только свататься завтра приедет? замерла я, сжав кулаки.
А это больше для проформы, Лионария. А так мы уже с ним всё обговорили и обсудили.
И когда? не поворачиваясь, поинтересовалась я.
Через десять дней. Как раз перед королевским балом ваш медовый месяц подойдёт к концу.
Теперь я могу идти? прошипела я, едва сдерживаясь, чтобы не высказать отцу всё, что про него думаю. «Медовый месяц, фыркнула я про себя. Не медовый, а чесночный. Будет потом мне послевкусие на всю жизнь».
Теперь можешь, разрешил он. Надеюсь на твоё благоразумие, Лионария. Пожалей свою бабушку.
Что ты задумал? резко развернулась я.
Я изгоню её из своих земель, если ты ослушаешься.
Я вылетела из его кабинета. Щёки пылали. Я сжимала и разжимала кулаки.
Если бы было можно, я бы разгромила всё в кабинете отца. Он нашёл моё самое уязвимое место.
Мать давно умерла. Отец женился на другой, намного моложе себя. Она уже родила ему двух дочерей. Я старалась не мозолить ей глаза, но чувствовала, что мачеха ревнует отца ко мне. И даже догадывалась, почему она меня не любит. Я была похожа на маму.
Бабушку отец переселил от себя подальше, в лесной домик, стоящий подле самых гор. Я обожала бывать у неё в гостях, чувствуя тепло и заботу. Здесь я ощущала себя вольной птицей, не скованной условностями и приличиями. А ещё бабушка была моей единственной родственной душой.
С отцом наши отношения всегда были больше формальные. Я пыталась изображать любящую дочь, а он заботливого родителя. Хотя надо отдать ему должное, меня он никогда не притеснял, позволяя жить, как заблагорассудится. До сегодняшнего дня.
Я даже не заметила, как добралась до комнаты. В голове настойчиво билась мысль, что надо как-то сбежать, пока не состоялась помолвка.
Герцог был невысокого роста, с достаточно поредевшей шевелюрой, от которой на макушке остались одни воспоминания, носатый, один глаз у него здорово косил, словно пытался рассмотреть родинку на ноздре. Ко всем своим прелестям он слегка прихрамывал на левую ногу. А вот состояние его было огромным. И думаю, что при желании он вполне мог найти себе жену. Если бы спросил, я бы подсказала ему парочку имён. За такие деньги эти линаи были согласны на всё.
А вот мне он был не нужен. Отвертеться не представлялось возможным, пришлось принимать приглашение. Герцог радостно сообщил, что его зовут Франк, и он готов продолжить наше знакомство. Но я-то была не готова! Я не могла дождаться, когда закончится эта пытка. Весь танец занималась тем, что пыталась от него отодвинуться. Он же делал противоположное старался придвинуться.