Мужчина чуть приподнял бровь, но ничего не сказал. Я показала ему палец, проведя им перед его глазами.
Следите за пальцем, сказала я.
Он послушался, но во взгляде чувствовалось что-то хищное, будто он вот-вот цапнет за руку. Я ощутила, как по спине пробежали мурашки. Золотистые глаза следовали за движением моего пальца, но я заметила нечто странное. Его взгляд был сосредоточенным, но чуть замедленным, как будто ему приходилось прилагать усилие, чтобы удерживать фокус. Когда я ускорила движение, его глаза начали дрожать, а зрачки слегка не синхронизировались, что было явным признаком травмы головы.
Похоже, сотрясение, пробормотала я, убирая руку. Вам нужно отдохнуть. Мужчина удивлённо поднял бровь, но не сказал ни слова. Я знала, что он осознает своё состояние, но его хищный взгляд и настороженность не исчезли. Он продолжал изучать меня с таким вниманием, что мне становилось неловко. Но я не могла позволить себе показать слабость, но внутри все сжималась. Он ничего не говорил, я тоже молчала, и тут Агата и Мира принесли мне чемодан. Спасение!
Я подала пациенту стакан воды. Он медленно поднялся на локтях и осторожно взял стакан, отпивая немного.
Агата, стоящая рядом, брякнула нарочито весело:
Добро пожаловать в Могильник!
Мужчина едва заметно поперхнулся.
Это название деревни, пояснила я, роясь в чемодане.
Эта девочка тебя спасла, сказала подоспевшая баба Мира. Да-да, вытащила из ядовитого болота.
Она незамужняя, зачем-то добавила Агата.
И тут я поняла, что ещё секунда и я не сдержусь. Стоит на горизонте появиться красивому мужику, и всё, начинается театральное представление с декорациями из скатертей и салфеток.
Дамы, не мешайте работать, уходите, сказала я резко.
Злость внезапно придала мне сил
они кое-чего обо мне не знают. Не будет у меня никакого суженного, и черт с этим. Это невозможно.
Инстинктивно я проверила закрыто ли запястье. Закрыто. Кожаный наруч со шлейками для флаконов надежно прятал татуировку обручения. Как профессиональный лекарь с Даром оказался в болотной деревушке с названием Могильник?
А потому что мне здесь самое место.
Глава 2.4
Я не любила нарядные женские платья за то, что в них не было ни одного кармана. Ни одного! Считалось, что даме достаточно маленькой модной сумочке, болтающейся на запястье.
Мне бы, наверное, подошел самоходный дом на колесах. Вот только по лесам и болотам он не проедет. А жаль.
Вода в котле закипела, и я осторожно залила её в деревянную бадью, добавив туда связку трав. Запахи наполняли баню, создавая успокаивающую атмосферу. Я наконец-то начала чувствовать, как напряжение понемногу отпускает.
С трудом сняв свои грязные, затвердевшие юбки, я с трудом отлепила их от тела. Грязь трескалась и осыпалась на пол, и я почувствовала, как кожа начинает дышать. Я нырнула в горячую воду, чувствуя, как тепло обволакивает меня, смывая усталость и грязь.
Усевшись поудобнее, я начала осторожно вынимать ветки и листья из рыжих, почти огненных волос. Каждый запутавшийся сучок приносил боль, но я терпеливо продолжала, пока не избавилась от всех. Грязь и листья я вылавливала и выбрасывала на пол. На запястье оставался наруч, который я старалась не снимать никогда. Под него забилась грязь, и она засохла, кожа чесалась. Иногда нужно смотреть боли в глаза. Я глубоко вздохнула и потянула зубами за узел, распуская шнуровку наруча. Молочно-белая кожа под ним покраснела, отчего выцветшая татуировка обручения стала заметнее.
Безотчётно я провела по ней пальцами, и в ушах прозвучал голос Виктора: «Эй, веснушка». Это воспоминание было настолько живым, что на мгновение мне показалось, будто он снова рядом. Сердце сжалось от боли и тоски. Когда-то его голос был частью каждого моего дня, а теперь это лишь эхо из прошлого.
Я вспомнила его голубые, как летнее небо, глаза и светлые волосы, которые всегда были слегка растрёпаны. Его утончённость, манеры, лёгкую улыбку на губах. Она могла растопить любое сердце, и как часто она принадлежала мне. Мне одной.
Наши тайные встречи в библиотеке и поиски запретных книг, летний бал, на котором он танцевал только со мной, на зависть всем девчонкам. Он был моим, я его.
Чертова война! Ненавижу людей с оружием, ненавижу аристократов, ненавижу чертовых драконов. Но больше всего ненавижу Виктора за то, что он ушел защищать наши земли от крылатых узурпаторов. Дурак! Земли на месте, вот они, а Виктора больше нет.
Я почувствовала, как слёзы начинают катиться по щекам. Воспоминания о нём всегда вызывали во мне бурю эмоций любовь, гнев, горечь и тоску. Но я не могла позволить себе утонуть в этих чувствах. Я вытерла слёзы, глубоко вздохнула.
Нужно жить дальше, минута за минутой, день за днем. Пусть иногда жизнь кажется пустой, бессмысленной, невыносимой, как сейчас, но я спасаю других. Тех, для кого счастье еще возможно, и это благородно. Это то, чему нас учили.
Я опустилась в воду с головой, давая себе обещание, что когда вынырну, не буду больше думать о грустном. Есть здесь и сейчас. У меня есть пациент и нужно работать.
Я вынырнула, смыла с волос остатки грязи и выбралась из кадки. Что ж, уже намного лучше. В животе заурчало, как назло, в погребе было пусто. Я собиралась обменять у рыбаков травы на угря, но все вылетело из головы из-за незнакомца.