Грязь на мне затвердела, образовав корку, под которой моя кожа нестерпимо зудела. Нижние юбки стояли колом, как будто были сделаны из еловой коры, а не из мягкой ткани. При каждом движении грязь трескалась и крошилась, но не отваливалась полностью.
Волосы, обычно кудрявые и мягкие, намертво склеились вместе с застрявшими в них ветками, а на затылке и вовсе прилипло сено.
Кое-как отковыряв грязь с ресниц, я поднялась и осмотрелась. Задний двор моего дома.
Они что, приволокли меня и просто оставили в таком виде? воскликнула я, а потом вздрогнула от собственной догадки: мужчина!
Похоже, ему совсем худо, раз меня бросили. Надо бежать, надо срочно бежать.
Ноги были как ватные, а затвердевшая грязь мешала каждому движению. Грязь хрустела и трескалась, осыпаясь с нижних юбок и падая на землю комками.
Нужно найти его, прошептала я, делая шаг вперёд.
Я заметила на дорожке отчетливые следы, кого-то волочили в сторону заднего двора. Стиснув зубы, я пошла по ним, чувствуя, как каждый шаг дается с огромным усилием.
За поворотом был навес, под которым я сушила травы и очаг. Моя импровизированная уличная лаборатория для особо вонючих работ. А еще там была низенькая лежанка, буквально пару досок и одеяло поверх.
Добравшись туда я замерла от удивления. Мое укромное местечко преобразилось. Во-первых, между столбами, на шнурах для подвязки трав колыхались занавески, на половых досках расположился коврик-дорожка, а на лежанке вместо одеяла пуховый матрас, застеленный парадными простынями с вышивкой, и на этом великолепном ложе спал обнаженный мужчина.
Виновниц безобразия я определила сразу. Агата и баба Мира стояли рядом с кроватью и откровенно глазели на моего пациента вздыхая. Одна держала наготове кувшин с водой и стакан, а вторая плед, которым следовало бы мужчину прикрыть. Но они не спешили.
Я подошла поближе, меня не заметили. Внимание дам было сосредоточено на незнакомце, и, надо сказать, было на что посмотреть.
Мужчина был молод и очень хорошо сложен. Тело было крепким и мускулистым благодаря годам тренировок. Загорелая кожа была щедро украшена шрамами, которые добавляли внешности сурового обаяния.
Чёрные волосы обрамляли красивое лицо, падая прямыми прядями на лоб и виски. Они были немного взъерошены, придавая ему слегка диковатый вид.
Его губы были чуть приоткрыты, словно он вот-вот прошепчет что-то важное, высокие скулы чётко очерчивали лицо, добавляя ему суровой красоты.
Даже без сознания он излучал силу. В общем-то здоровый вид, но Дар говорил обратное. Что-то угрожало его жизни, и я обязана
с этим разобраться.
Я почувствовала, как сердце начинает биться быстрее. Так, пора завязывать. Это пациент, который нуждается в моей помощи.
Выхватив плед из рук Миры, я накинула его на мужчину, прикрывая его. Агата разочарованно вздохнула.
Я от вас в глубоком потрясении, дамы, процедила я сквозь зубы и опустилась на колени.
Я начала осматривать его, стараясь не думать о том, как близко моё лицо к его коже. Руки скользили по его телу, проверяя раны, ощупывая крепкие мышцы.
Да в порядке все с ним, надышался прост, заявила баба Мира и добавила, А я же предупреждала
Ммм? я слушала ее вполуха, считая пульс.
Что девушка должна всегда выглядеть прилично! Никогда не знаешь, где красавца повстречаешь, закончила она свои наставления поговоркой и усмехнулась, знатный мужик, знатный.
А почему он голый? спросила я обернувшись.
Глава 2.2
Там еще есть? поинтересовалась Агата, ставя кувшин с водой на табуретку.
Табуретка? Откуда здесь табуретка, да еще покрытая скатертью. Вот курицы!
Дамы, выдохнула я, с трудом сохраняя самообладание, еще раз, он был без одежды?
Да, только в грязи весь. Вот мы его отмыли, уложили
А меня отмыть? искренне возмутилась я, То есть незнакомому мужику душ и мягкую постель, а я валяйся в сене и застывай?
Кажется, этот порядок действий полностью вписывался в картину мира обеих деревенских матрон, поэтому моего вопроса они вовсе не поняли.
Пульс был в норме, температура в норме, никаких внешних повреждений, даже синяков нет. Подозрительными были только шрамы. Слишком много даже для профессионального военного. Я с ходу нашла несколько ранений, после которых обычно не встают.
Давай-ка и тебя отмоем, а то он вот-вот в себя придет.
Да, не стоит показываться перед мужчиной в таком виде, поддакивала Агата.
Он мой пациент, а не жених. Хватит на него глазеть, буркнула я, наберите мне воды и принесите сумку с лекарствами.
Дамы нехотя удалились, а я продолжила осмотр. Приложила ухо к его груди, вслушиваясь в дыхание. Глубокое, ровное, без свистов. Сердцебиение тоже. А вот мое сердце колотилось, сильно, пугающе сильно.
Я с трудом отстранилась, повернула голову и встретилась с ним взглядом. Глаза цвета тёплого мёда, с легким удивлением. Никакого страха, только спокойное осознание. Мужчина попытался приподняться, но я мягко положила руку ему на грудь, укладывая обратно. Он не сопротивлялся, продолжая изучать меня своим пристальным золотистым взглядом.
Осторожно, сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. Вам нужно отдыхать.