Шеша! Фина догнала меня и протянула платок. Простите, это моя вина! Я не подумала, что ваше нежное обоняние так пострадает. Вот, приложите это к лицу. Ткань пропитана ароматическими маслами, вам сразу станет
легче.
Я покосилась на неё и, выхватив платок, уткнулась в него лицом, но не для того, чтобы забыть жуткий запах того места. Сдавленно всхлипнув, я спрятала предательские слёзы. Дедушка предупреждал, что нельзя показывать жалость. Даже те, кто находится на самом дне жизни, обладают достоинством. Возможно, даже большим, чем богатеи. Ведь гордость это единственное, что у них осталось.
Возвращаемся, глухо приказала я, когда минута слабости оказалась позади.
Но Сэльба ещё не вышла из лабиринта, несмело пролепетала девушка.
Жрица сама найдёт дорогу, устало проговорила я. Прикажу нагам не закрывать ворота, пока она не подойдёт. Или ты можешь остаться и подождать её.
Я ваша служанка! горячо возразила она и сделала шаг, будто боялась, что я прогоню. Вы же не отнимете эту милость?
Нет, невольно улыбнулась я и ещё раз глянула на лабиринт.
Сэльба, видимо, выполняла моё поручение и скрупулёзно записывала пожелания простых людей. Увы, сил подождать её у меня сейчас не было. Возвращались к воротам мы едва не бегом. Завидев меня, люди падали на колени и выказывали уважение. Заставляли так же поступать своих детей, даже самых маленьких.
Мне было ужасно неловко. Хотелось бы, чтобы жители просто вежливо здоровались, как это делали жрицы. Я отдавала себе отчёт, что попросту сбегаю. Но мне было необходимо время переварить всё, что сегодня увидела.
Кожа рук горела, помня прикосновения разорившихся селян, которым пришлось бросить иссушенные земли и искать тень в Алоби. Каждый будто оставил на моих предплечьях ожог, напоминающий о трагедии семьи и грядущем голоде.
Ведь если свет Хатэм и дальше будет иссушать землю, то вскоре наги перестанут существовать. Спина покрылась холодным потом.
Приготовь ванну, попросила я служанку сразу, как мы вернулись в мою комнату. И красивую одежду.
Она кивнула и бросилась исполнять, а я замерла у окна.
Да, с помощью золота Тейранраш я могла бы облегчить жизнь беднякам. Но для начала стоило позаботиться о другом, ради чего меня называют великой шешей и поклоняются, будто богине.
Сегодня я сама приду к Дарраксешу.
Глава 26
«Неужели я добровольно решила заняться сексом с чудовищем? недоумевала я. Одно дело, если бы я действительно влюбилась. Но делать это ради»
Оборвала внутренний монолог и поджала губы. Воспоминание о страданиях простых людей жгло душу, и я не могла отступить. Но и сделать этот последний шаг, который поставит крест на моей добродетели, была не в силах.
«Да на кой она нужна, эта добродетель? увещевала себя. К тому же ты уже не раз спала с этим мужчиной. И тебе даже понравилось!»
Совсем свихнулась, тихо рассмеялась вслух. Сама с собой спорю Ох!
Вздрогнула, когда дверь передо мной неожиданно распахнулась и на пороге возник он. Мрачный и неотвратимый, как жнец смерти, мощный и величественный, как Зевс, спокойный и уверенный в себе, как Аполлон! У меня снова подгибались колени при виде этой непостижимой мужской красоты.
Дарраксеш появился передо мной в ипостаси человека. Ноги его были босы, на бёдрах переливалась золотой вышивкой повязка, поверх золотился затейливо повязанный пояс, концы которого свисали до колен.
Осознав, что уже несколько минут рассматриваю то, что у мужчины ниже пояса, я смущённо кашлянула. Подняв голову, вгляделась в прорези полумаски и поздоровалась:
Добрый вечер, Дар.
Казалось, он удивился. Конечно, трудно сказать из-за того, что лицо мужчины было скрыто, но я будто ощутила, как брови его приподнялись. Голос прозвучал низко и вибрирующе:
Дар?
Дарраксеш, поспешно поправилась я. Прости, случайно получилось сократить твоё имя.
Мне нравится, спустя минуту вдруг заявил он и чуть склонил голову. Можешь звать меня так, моя шеша.
А ты можешь называть меня Мия, торопливо ввернула я и, поддавшись порыву, хихикнула: Вот и познакомились.
Ми-йа, по слогам произнёс он и добавил серьёзно: Это приятно произносить. Твоё имя звучит как «моя».
По спине побежали колкие мурашки. Вот как так можно? Пара слов, и у меня коленки задрожали! Магия, не иначе!
Я прокашлялась, скрывая смущение, а потом осторожно поинтересовалась:
Ты куда-то направился? Править? Или сражаться? Прости, что встала на твоём пути.
Отступила в сторону, давая ему дорогу. Но он повернулся ко мне всем телом и обстоятельно ответил:
Я шёл не править или сражаться, а к тебе. Ты не можешь встать на моём пути. Мой путь твой путь!
И номер мой шестнадцатый, не сдержавшись, фыркнула я, но тут же прикусила язычок.
Почему? В его безэмоциональном голосе вновь проскользнуло удивление.
Шутка, навеянная твоим властным тоном, виновато потупилась я. Так говорил герой в одном старом фильме. Твой номер шестнадцатый, сиди и помалкивай
Я всегда готов выслушать свою шешу. Сделав шаг, он взял мою руку, и ладошка почти утонула в его лапище. Ты для меня не шестнадцатая, а единственная.
Уговорил, сдалась я, решив закрыть глаза на «трудности перевода».