Драмиэль присоединился к нему. Широкая спина ректора закрыла от меня Инию, теперь я слышала только ее хрипы. Но от этого легче не стало. Потому что магистр Бастерс по-прежнему стояла в дверях, отрезая мне путь к отступлению. А ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
При таком раскладе нечего было и думать, чтобы улизнуть. Так что я просто села на свободную койку. Мой ордер засигналил, говоря, что пришло время ужина. И как назло, сразу есть захотелось. Да так, что живот заурчал.
Элегия брезгливо поморщилась, но продолжила сторожить выход.
Что ж, похоже, ужин отменяется
А может, еще успею, он ведь идет два часа.
Я отвернулась к стене и начала забавлять себя мыслями о том, что буду есть, когда доберусь
причастен кто-то из тех, у кого есть доступ к опасным растениям. У вас ведь есть такой доступ, магистр Бастерс?
Побледневшее лицо травницы стало наградой за все мои муки. Что, приятно, когда тебя обвиняют в том, чего ты не делала?
Не удержавшись, я бросила на Элегию торжествующий взгляд.
Но ректор не дал насладиться моментом.
Ладно, вернемся к инциденту, сказал он, обращаясь ко мне. Покажите, где и как лежали жертвы, когда вы их нашли.
И снова пришлось окунуться в воспоминания.
Драмиэль дотошно выспрашивал все подробности. Будто вел допрос. Мне пришлось вспомнить каждую деталь, каждую мелочь. даже собственные ощущения. Но при этом ректор ловко уводил разговор от того, каким образом я сама выпуталась из лиан.
Значит, вы их сожгли? он пристально посмотрел мне в глаза.
Я, помедлив, кивнула.
Она не могла их сжечь, это ложь, встрепенулась Элегия. Я знаю эту студентку, она с Бытового и еле-еле способна свечу зажечь!
Но она не бытовик, спокойно отметил ректор. Ее отправили на Бытовой лишь потому, что не смогли определить способности. Не забывайте, она пришла к нам из Аливетской общины, и на ней сильный блок.
Хотите сказать, она боевик? травница окатила меня недоверчивым взглядом. Простолюдинка?
Ну да, боевики же почти все либо аристократы, либо драконы. У них самая сильная атакующая магия.
Нет, я хочу сказать, что в момент смертельной опасности она смогла сломать блок и воспользоваться своей истинной силой. Но сейчас блок снова в порядке, Драмиэль тоже посмотрел на меня. Вероятно, это был акт самозащиты.
Знал бы он, что здесь было на самом деле.
Я на всякий случай невинно похлопала ресничками.
Хорошо, покажу наглядно, ректор направился к дыре, из которой свисали поникшие плети.
Они все еще вяло шевелились.
Драмиэль поднял руку, остатки лиан потянулись к нему.
Осторожно! крикнула я.
Стало страшно за ректора.
Но он с легкостью схватил эти ростки. Послышалось шипение. Вот только он не сжигал растение. Наоборот, оно начало скручиваться и уползать от него.
Вирунсеттия питается магией, которую понемногу тянет из воздуха и земли, пояснил ректор, касаясь других ростков. Иногда мы подкармливаем ее своей силой. Однако если поток этой силы слишком сильный, вот как сейчас, растение гибнет. Уж вам-то это известно, магистр Бастерс.
Что вы хотите этим сказать? рядом со мной подобралась Элегия.
Только то, что пострадавшие девушки должны были с легкостью уничтожить лиану, как это сделала Наталья Синичкина. Но не смогли, потому что кто-то предварительно лишил их силы, а уже потом натравил вирунсеттию.
Это всего лишь гипотеза, пробормотала травница не слишком уверенно.
Тогда как вы объясните, что сейчас они лежат в лазарете? Обе с полным магическим истощением, а у одной еще и сильное проклятье на ауре?
Вопрос был не риторическим. Драмиэль пристально смотрел на Элегию, а у той взгляд забегал, словно она не знала, что на это сказать.
Хотя, думаю, знала. Просто ответ противоречил ее утверждениям, что это я виновата.
И все равно! нашлась она наконец. Синичкину нельзя отпускать просто так! Это ведь ее обвинила студентка Веллас. Вы тоже слышали, как она кричала!
Да, жуткое зрелище. У меня в ушах все еще стоял этот полубезумный крик: Смерть! Смерть!
Да, слышал, ректор скривился. Но не думаю, что студентка Веллас понимала, что делает, или видела, кто находится рядом с ней.
Все равно по правилам вы должны инициировать расследование, а не отпускать подозреваемую! Вдруг кто-то еще пострадает?
Я открыто зевнула.
Ну куда он меня отпустит? Дальше общаги все равно не уйду.
Почему вы так настаиваете на причастности Синичкиной? прищурился Драмиэль. У вас к ней личные счеты?
Элегия отпрянула с таким видом, будто он предложил ей что-то непотребное.
Потому что соблюдаю правила академии, возмутилась она. Только и всего!
Он поднял руку, заставляя ее замолчать:
Я понял. Завтра же назначу комиссию по расследованию.
Прошу меня тоже зачислить в нее, кивнула преподавательница.
Только ее там не хватало! Она же сразу невзлюбила меня и обвинила во всех грехах. Даже отравление Виктории мне приписала!
У вас есть доступ в оранжерею, напомнил ректор. Вы не можете вести расследование.
Элегия фыркнула, но перечить не стала.
Я накрою это место защитной магией, продолжил Драмиэль. Чтобы никто случайно или намеренно не затоптал следы.