У тебя всегда дела, Бринер. Но неужели ты не хочешь посмотреть, что будет?
Хочу! Поэтому тут сижу! развёл я руками и откинулся на спинку дивана. А если сутки придётся ждать? Или двое?
Не придётся. Виринея посмотрела на секундомер в руке. Но надо ещё подождать.
Я вздохнул и принялся ждать.
Так прошло ещё тридцать пять минут. На тридцать шестой ожидание закончилось. Оно оборвалось так резко, что я вскочил с дивана.
Спокойно лежащий до этого старик вдруг захрипел. Его выгнуло, тело поднялось дугой, ремни на руках и ногах натянулись до треска. Он затрясся, не приходя в сознание. Причём затрясся вместе с тяжёлым стальным верстаком.
Потом его резко отпустило.
Он опустился обратно, его тело расслабилось, а затем он умер.
Чёрт возьми, просто умер!
В этом не было никаких сомнений!
Отлично, мрачно выдавил я, разглядывая его пожелтевшее лицо. Мы ждали больше часа, чтобы посмотреть, как он умрёт. Зато теперь он ничего не скажет. Может, я тогда пойду?
Виринея выставила руку и сделала шаг назад, вставая рядом со мной.
Нет. Погоди. Скоро произойдёт чудо. Слышал рекламную песенку? Она вдруг зловеще зашептала: Ла. Ла. Ла. Брось все дела. Съёшь батончик «Чудо». И будешь ве-се-ла.
Я уставился на девушку, в сотый раз ловя себя на мысли, что некроманты ребята со специфическим чувством прекрасного. Да и чудеса у них сомнительные.
Не волнуйся, прошептала Виринея и крепко стиснула мою ладонь холодными пальцами. Осталось совсем чуть-чуть.
Ага, выдавил я, еле отводя от неё взгляд.
Прошла минута.
Потом ещё.
А потом старик вдруг очнулся.
Не то, что бы он снова стал живым, однако выглядел вполне сносно. Сейчас это был то ли зомби, то ли нежить в термины некромантии я не углублялся. Для меня мертвяки были все на одно лицо и с одной участью.
Он повернул голову, посмотрел на Виринею и собрался что-то сказать, но внезапно его опять затрясло. Опять верстак заходил ходуном вместе с телом некроманта.
Ну а потом старик начал мутировать прямо у нас на глазах.
Тёмный эфир в составе образца делал своё дело быстро, буквально за секунды, а это значило, что образец под номером три тысячи сто восемьдесят два не просто работал. Он делал из человека монстра не напрягаясь. Ведь у обычного темного эфира уходили годы, чтобы мутировать людей, а Виринея в разы усилила это свойство.
Я украдкой покосился на девушку.
Она стояла и хладнокровно смотрела, как уже мёртвый старик меняет облик и превращается в урода, как одежда на нём рвётся под натиском мутации, как на его лбу появляются мелкие костяные наросты, как сращиваются пальцы, растут когти, а тело приподнимается из-за костяного хребта на позвоночнике.
Ещё через несколько минут мутация завершилась, и к верстаку уже было привязано существо, лишь отдалённо напоминающее человека.
Его рот приоткрылся, вместе с кровавой пеной вывалился язык, уже раздвоенный, как у ящерицы.
Какого хрена, Виринея?.. прошептал я, уставившись на девушку. Ты должна была искать способ нейтрализовать тёмный эфир, а ты что сделала?
Не смотри на меня так, поморщилась она. Я провела шестьдесят экспериментов, чтобы нейтрализовать тёмный эфир. И все неудачные. А потом провела один эксперимент, чтобы усилить тёмный эфир. И сразу удачный. Отсюда следует вывод: тёмный эфир можно только усилить, но не ослабить.
Старик снова захрипел, привлекая наше внимание.
Потом поговорим, процедил я и переключился
на старика, пока он ещё живой (ладно, не совсем живой, но всё же).
Виринея быстро подошла к уродцу.
Как тебя зовут? спросила она, тщательно проговаривая слова, как для ребёнка.
Существо тяжело выдохнуло, тут же забрызгав слюной защитные очки Виринеи.
Ада-а-ам
Как ты сюда проник, Адам?
Он шумно вдохнул носом, точнее, изуродованными и похожими на щели ноздрями.
Я приш-ш-шёл с Ветром так мы называем нашего проводника
Виринея нахмурилась. Она ещё не знала ни про Зигбо, ни про то, что он умеет ходить по Тропе Ветра.
Девушка внимательно оглядела старика с ног до головы.
Тебе больно, Адам?
Бо-о-ольно, госпожа! завыл он тут же. Бо-о-ольно!
Ты знаешь, кто совершил это с тобой?
Ответ был очевидным:
Ты-ы госпожа ты сделала Адаму бо-о-ольно
Виринея качнула головой.
Нет, не я. Это сделал тот, кто создал тёмный эфир, потому что в составе того образца был именно он. А кто его создал? Правильно. Волот. Значит, это Волот сделал тебе больно.
Логика этих утверждений висела на волоске, но у Виринеи был такой уверенный вид, что старик кивнул и издал жалобный, но в то же время воинственный возглас.
Его рот скривился, вывернутые мутацией зубы резанули по губам, и по подбородку тут же потекла кровь, закапала на верстак.
Он напряг руки так сильно, что ремни на его запястьях снова затрещали.
Во-о-о-о-о-лот!.. опять завыл уродец. Это о-о-о-он о-о-о-он сделал Адаму бо-о-ольно!..
Я чуть потеснил Виринею и обратился к существу:
Зачем ты сюда пришёл?
Он уставился на меня воспалёнными желтоватыми глазами и ответил:
Чтобы напомнить госпоже о величии и посеять тьму в её душ-ш-ше.
Ну и как? сощурился я. Посеял?
Адам коротко хрипнул, будто усмехнулся, затем перевёл взгляд на Виринею и ответил: