Ты со мной?
Нет-нет, ты уж сам как-нибудь. Я, знаешь, тоже не хочу лишний раз Василию Фёдоровичу на глаза показываться.
Я вздохнул. Куда я еду? В пасть крокодилу?
Я выйду на почтовой станции, а дорогу в поместье Кузьма и так знает.
Было видно, что Боброву сейчас не до меня. У него явно намечались какие-то дела в Муроме, особенно важные после долгого отъезда. Он ёрзал, выглядывал в окно и места себе не находил. Понятно, почему он желал избавиться от моей компании побыстрее. Да и пусть! Для встречи с дядей мне помощники не нужны, сам разберусь.
Простились мы тепло.
Удачи тебе, друг.
Бобров хлопнул меня по плечу.
Спасибо.
Ты, главное, не тушуйся. Дядя твой, хоть и с тяжёлым характером, а человек неплохой.
Думаю, вы с ним поладите.
Твои слова да богу в уши.
Но если не сложится, приезжай. Чем смогу помогу. Уж точно побираться не придётся.
И тебе удачи, Пётр. Ещё свидимся.
Лес кончился, и мы выехали на пригорок. Экипаж остановился, и я услышал, как возница спрыгнул на землю.
Константин Платонович, посмотрите!
Я открыл дверь экипажа и вышел наружу. Котёнок, занявший место Боброва, открыл один глаз, посмотрел, куда это я, и снова задремал.
Вот она, усадьба.
Кузьма показал рукой, хотя ошибиться было сложно. Двухэтажный каменный дом с башенками, колоннами на входе и высоким шпилем. Флюгер на шпиле изображал фигуру с косой в руке.
А вон там, рядом, деревня.
Как называется?
Злобино, ваш благородие. Как и усадьба.
А чего я, собственно, хотел? Как может называться деревня, хозяин которой настроил против себя всю округу? Не Добренькое же!
Ваш благородие, Константин Платонович, Кузьма теребил в руках шапку и смотрел куда-то вбок.
Говори, не размазывай.
Вы на Василия Фёдоровича не обижайтесь, ежели он злиться будет. Сами понимаете, уже два года, как с постели встать не может.
Я хмыкнул. Да, несладкая жизнь у дяди.
Он человек душевный, добрый по-своему. Ну, палкой огреет в сердцах, ну, выпороть велит. А недоимки в засуху всем прощал. И детей всегда одаривал в Рождество, никого не забывал. Сердце у него слабое, как поругается, так болеет потом. Вы уж помягче с ним, соглашайтесь, что он скажет.
Ты смотри, каков дядя крепостные-то за него горой, в обиду не дадут.
Не бойся, Кузьма, с дядей конфликтовать я не намерен. Едем, устал я путешествовать.
Первым на улицу вылетел рыжий Мурзилка и стрелой умчался по своим делам. Похоже, ему тоже надоела тряска в экипаже.
Я выпрыгнул наружу и потянулся. Хорошо-то как! Солнышко из-за облаков выглянуло, птички верещат, ветерок тёплый.
Пока я осматривался, из дома вышла целая делегация. Высокий мужчина в чёрной ливрее, пожилая орка с щербатым клыком и щупленький старичок с хитрым прищуром и острыми эльфийскими ушами.
Добро пожаловать, Константин Платонович! Высокий поклонился. А мы уже заждались. Прошу вас, проходите, сейчас будем подавать обед.
А Василий Фёдорович?
Ему нездоровится, он не велел никого к себе пускать.
Даже меня?
Никого, высокий развёл руками. Прошу вас, откушайте с дороги. Водочку будете? Настоечку? Настасья, он указал на орку, ключница, делает замечательную настойку на рябине. Откушаете?
Я кивнул. Чувствую, настойка мне здесь понадобится регулярно. Ещё бы узнать, что означает это загадочное «kluchnicza»?
Глава 6 Злобино
Вся компания: высокий, орка и старичок покачали головами, будто осуждая меня за малую вместительность.
Наливочки?
Высокий был тут как тут с хрустальным штофом в руке.
Давайте.
Я расстегнул верхнюю пуговицу, чтобы хоть как-то дышать. Надо будет сделать этим иродам внушение, что нормальные люди столько не едят.
Василий Фёдорович, высокий налил мне рюмку тёмно-бордовой жидкости, всегда любил плотно откушать.
Орка и старичок разом вздохнули, будто вспомнили самое лучшее в своей жизни.
А налейте-ка себе тоже, кивнул я высокому, и всей вашей компании. Выпьем, познакомимся, и вы введёте меня в курс дела.
Даже не знаю, засомневался высокий, уместно ли будет
Уместно, твёрдо заявила орка и устроилась напротив меня. Cиживали за одним столом с Василием Фёдоровичем, пили, закусывали. Уместно.
Высокий от такого аргумента сдался и достал ещё три рюмки.
Я, ваше благородие, дворецкий и управляющий усадьбой, представился высокий.
А зовут вас как?
Так и зовите Дворецкий.
Обычное имя у вас же есть?
Было, он развёл руками, но потерялось за годы службы.
Я не стал давить и выспрашивать.
Надо будет узнаю.
Настасья Филипповна, улыбнулась орка, махнув рюмку одним глотком, ключница.
Увидев мой непонимающий взгляд, пояснила:
Старшая над прислугой. И, по традиции, у меня есть ключи от всего в доме.
Очень приятно, Настасья Филипповна.
Лаврентий Палыч, слегка наклонил голову старичок и чуть пригубил настойку, Ротшильд. Эконом и управляющий имением. Собираю оброк, назначаю барщину, веду финансовые дела.
Теперь ясно вся верхушка, управляющая имуществом дяди, сидела передо мной. Полагаю, никто лучше них не знает состояния дел. Но сейчас в денежные вопросы вдаваться не стоит. Потом, когда увижусь с дядей, надо будет поговорить с каждым в отдельности.