Магистр Рихтер ох, мрыс эт веллер, очередной порыв ветра заново выгнул мой злополучный диплом, грамота это, конечно, хорошо, но как насчет э-э денежного эквивалента?
Вы про стипендию? уточнил Эгмонт.
Я кивнула.
Он пожал плечами:
Будет вам стипендия, разумеется Точной суммы не припомню, но прилично. За первые места обыкновенно хорошо платят.
Я фыркнула еще бы попробовали не платить! и вдруг остановилась, пораженная гениальной мыслью 2. Обыкновенно, значит, платят ну да, все верно, с чего это я взяла, что некромантия это единственный олимпиадный предмет?! А раз так, то перспективы открываются до жути заманчивые
Не спи замерзнешь! ворчливо одернула меня старшая элементаль. Только тогда до меня дошло, что я замерла на пороге входной двери, а внутрь уже успело занести маленькую снежную кучку. Давай, дева, или туда, или сюда!
Я дала сюда, то есть вошла внутрь и захлопнула тяжелую дверь. Гнома-завхоза рядом не было, так что уничтожать кучку было незачем. Сама растает.
На счастье, Эгмонт не успел еще отойти далеко я быстро догнала его, на ходу расстегивая плащ.
Скажите, магистр а олимпиады по боевой магии КОВЕНом не проводятся?
Рихтер глянул на меня с некоторым подозрением.
Еще как проводятся, наконец ответил он.
И для первокурсников тоже?
И для первокурсников.
А мне можно участвовать? с надеждой осведомилась я, вспомнив свои успехи в профильной дисциплине.
Собственно, я не сомневалась в ответе: разумеется, можно лучшая я или нет? Разве Академии не нужны дополнительные ассигнования вкупе с явной и несомненной славой? Если уж я на некромантии, к которой отродясь не выказывала больших способностей, одержала такую блистательную победу, то на боевой-то магии
Нет, жестко ответил Рихтер. По крайней мере, не в этом году.
Но я недоумевающе воззрилась на магистра, но почему?! Разве я не
И тут Эгмонт широко улыбнулся в точности как тогда на экзамене в конце прошлого семестра. Я немедленно заподозрила подвох: Рихтер вам не Хельги, он просто так не улыбается.
И подвох не замедлил сказаться:
Дорогая, с нескрываемым удовольствием произнес магистр; я сначала выпала в осадок, потом сообразила, что он, кажется, кого-то цитирует, ну нельзя же быть такой эгоисткой подумай, другим тоже хочется поразвлечься!..
Он улыбнулся еще раз и испарился. Разумеется, в прямом смысле слова.
«Не к добру это все» смутно подумалось мне.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
Кто придумал, будто лютня не ударный инструмент?Неизвестный эльфийский менестрель (по непроверенным данным Морольт ан Финденгейро)
рассказывая Полин об олимпиаде и представляя в лицах комиссию, тварюшку и главного магистра-некроманта. Мнемо-амулет был со вкусом испытан, найден весьма приличным и определен на вечное местожительство в мой карман. Любопытная алхимичка решила было пролистать книгу, но захлопнула ее почти сразу же, позеленев странице на второй. Моих нервов хватило чуть-чуть подольше, но, увидев красочную иллюстрацию к теме «Практика открывания могил», я быстренько закрыла том. Ну уж нет, не настолько я люблю некромантию, чтобы держать такое в своей комнате. Место этой книге только у Зирака, там она, может, кому-нибудь и пригодится.
Ночью я спала как сурок, и снились мне всевозможные летающие, прыгающие и закапывающиеся твари, то и дело сбивающиеся в кучку и начинающие синхронно моргать большими печальными глазами.
Наутро я встала немного раньше обычного, чтобы успеть до занятий забежать в библиотеку. Во-первых, надо было вернуть справочную литературу, во-вторых, отдать Зираку мой вчерашний приз. Идея была отличная, но вот воплощение подкачало: спать хотелось немилосердно, и несколько минут я лежала с закрытыми глазами и уговаривала себя встать. Вставать не хотелось, так что я, отчетливо осознавая, что нагло вру, пообещала организму лечь спать сразу же, как вернусь с лекций. Мрыс с ними, с домашними заданиями. Алхимию сделаю послезавтра на перемене, некромантию спишу у того же де Максвилля. А боевой магии послезавтра нет, и это очень хорошо и правильно
Наконец я отлепилась от постели и быстро натянула на себя выстывшую за ночь одежду.
Было холодно, тихо и темно. За окном плескался непроглядный зимний мрак, в котором смутно светился контур Солнечного шпиля. Полин, ранняя пташка, с ногами сидела на постели и сосредоточенно красила ресницы, зачем-то приоткрывая при этом рот.
Привет, неразборчиво сказала она, не прерывая своего дела. Ой, а что это у тебя на губе?
Где? Я спросила и сразу поняла ответ, ибо в уголке рта тут же заболело и зачесалось. Некоторый опыт подсказывал, что чесать и облизывать это не стоило.
Подойдя к зеркалу, я мрачно посмотрела на себя. Отражение было бледное, помятое, невыспавшееся и украшенное славной блямбой в пресловутом углу рта. Горло чуть побаливало, так что я, очевидно, все-таки простудилась, несмотря на выданный гномом-завхозом теплый плащ.