Он расположился на грязном затасканном матрасе, набитом соломой. Ему не дали ни хлеба, ни воды. Антуану оставалось только ждать, раздумывая о своей судьбе.
Он так стремился на этот турнир, но чувствовал, что он ускользает от него, словно вода сквозь пальцы. Антон лихорадочно раздумывал над тем, как ему выбраться из плена барона. Нужно обязательно убедить Жоффруа де Кантеля в том, что он невиновен. Ведь, по сути, юноша ничего страшного не совершил, всего лишь вступился за бедных крестьян, которых несправедливо обижал рыцарь Калибан, мастер над оружием замка де Кантель. Конечно, поступок Антуана был крайне глупым, ведь феодал обладает всей полнотой власти на своей территории, больше, чем даже король или Герцог. У Антуана не было никаких прав вмешиваться в действия уполномоченного рыцаря Калибана, ведь тот действовал от лица своего сюзерена, барона Жоффруа. Вряд ли тому понравится, что кто-то устраивает саботаж на его землях. Крестьяне должны платить подати в обмен на защиту таков закон. Всё это Антуан понимал, но его натура всячески противилась этому, говоря, что он поступил правильно, защитив обездоленных и беззащитных. С другой стороны, его могут и повесить, даже несмотря на наличие рыцарского титула. К тому же он так и не был официально помазан. Фактически его просто посвятил сэр Тибо, заставил опуститься на одно колено, а затем, коснувшись кончиком клинка своего меча, поочерёдно
правого и левого плеча, затем головы, Антуан сказал, взял с него клятву верности к идеалам рыцарей и, нарёкши своим братом, заставил подняться. «Сочтут ли это за титул настоящего рыцаря?» размышлял Антуан. «А что, если его не допустят до турнира?»
Поэтому помощь барона была крайне и крайне необходимой. Он мог поручиться за него, дать бумагу на турнир, чтобы Герольды записали его в книгу участников. А тут такое. Правда, этот мошенник и пьяница Буер, монах-бенедиктинец, заверял Антуану в том, что он на короткой ноге с бароном. Но можно ли было ему верить? почему-то в этом он очень сильно сомневался.
Наконец за молодым рыцарем пришли. Двое стражников, по приказу барона. Его ждала аудиенция с хозяином этих земель. Калибан лично повёл Антуана и Буера к барону. Чем ближе была встреча с владыкой этих земель, тем больше не по себе было Антуану. Вот они оказались в чертоге для приёмов. Стены его выложенные деревянными плахами, пахли сосной, деревянный лавки стояли вдоль них. Под потолком коптили железные люстры со множеством свечей. Пол был начисто выметен, а на фоне вышитого золотом и серебром громадного, занимавшего полстены знамени, на троне из красного дерева восседал барон Жоффруа де Кантель.
Барон сидел в красном дублете и коричневых сапогах. На его шее висела золотая цепь, усеянная изумрудами. На пальцах блестели перстни. Он был совершенно лыс. Его аккуратную бородку и усы покрыла седина. Барон глядел на своих гостей исподлобья, сложив ладони на животе.
Он не моргнул не разу, пока Калибан докладывал ему обстоятельства произошедшие в деревне Кале. Затем он уставился на Антуана и спросил его голосом от которого у последнего побежали по спине мурашки, ибо голос этот был знаком Антуану, но тот не мог вспомнить, где он его слышал.
Кто ты?
Я Антуан, ваша милость, ответил рыцарь. Я еду на турнир Герцога. В ваших землях я столкнулся с колдуном. А затем добрые жители деревни Кале помогли мне оправится от ран, что колдун нанёс мне. Потом-же этот человек, Антуан указал на Калибана, несправедливо обидел жителей деревни, я решил вступится за них, после чего он меня арестовал. Хотя за мной не водится никакой вины. Я прошу вас освободить меня.
Ваша милость! выдохнул монах. Я Буер, монах из Ордена бенедиктинцев, я прибыл к вам от Аббата Анри Толстяк вытащил из-за пазухи письмо, с печатью Аббата. Вот. Это вам, ваша милость.
Калибан передал письмо барону.
Печать Аббата, ваша милость, не сломана. прокомментировал он его.
Барон сломил печать, прочёл письмо, хмыкнул и ответил монаху.
Я напишу письмо Аббату. Вы отвезёте его. Но потом, сейчас я занят. Надеюсь, вы не откажитесь провести несколько ночей под моим кровом?
Монах тут-же смекнул, что за каменными стенами, под крепкой стражей куда лучше, чем среди невежд-крестьян и опасных лесов, кишащих колдунами и разбойниками.
Да, ваша милость, буду польщён.
Затем барон устремил свой взор на Антуана.
У меня для тебя две новости. Хорошая, и плохая. С какой начать?
С хорошей. сказал Антуан.
Ты у меня в гостях.
А плохая? спросил Антуан.
Ты пленник. Твою клячу запрут на моей конюшне, твой меч и твои вещи побудут в моей оружейной. Попытаешься сбежать тебя повесят.
Барон зловеще осклабился. Его жёлтые зубы блеснули, как клыки бешеного зверя.