Борис был человеком прямым и не привык к такому. Он привык спорить с архитекторами, доказывать свою правоту, находить лучшие решения.
Господин, я профессионал. Если я вижу, что конструкция
Я не спрашивал,
профессионал ли вы, снова прервал его Калев. Его голос оставался спокойным, но в нем появилась ледяная нотка, от которой у Бориса по спине пробежал холодок. Я спросил, сможете ли вы выполнять приказы. Да или нет?
В комнате повисла тишина. Борис смотрел в эти холодные глаза и понимал, что это не просто эксцентричный богач. Калев Воронов возможно опасен, реально опасен. На него смотрел слово не мальчишка, а умудренный годами прожитых лет мужчина. К тому же деньги деньги были слишком хороши. И в этом парне, несмотря на всю его странность, чувствовалась такая несокрушимая уверенность, что Борис впервые в жизни усомнился в собственном опыте.
Смогу, хрипло ответил он.
Калев Воронов коротко кивнул, словно получил ожидаемый ответ.
Вы приняты. Себастьян объяснит финансовые детали и передаст аванс. Чертежи получите завтра на объекте. Можете быть свободны.
Он развернулся и вернулся в свое кресло, полностью теряя к Борису интерес.
Выйдя из библиотеки, Борис вытер со лба холодный пот. Что это, мать его, было? Он только что получил самый крупный контракт в своей жизни, и все собеседование свелось к одному-единственному вопросу. Он не знал, ввязался ли он в аферу века или в проект всей своей жизни, но был уверен в одном: завтрашний рабочий день будет очень, очень странным.
На следующее утро, когда Борис со своей бригадой подъезжал к назначенному месту, он чувствовал себя уверенно. В отличие от собеседования, здесь он был в своей стихии. Эти места он знал как свои пять пальцев. В юности он часто бывал здесь с отцом на охоте. Но в остальном, в этих забытых местах не было ничего особенного, и в доказательство, пару лет назад он даже прикидывал для одного из кланов стоимость прокладки дороги через этот дикий, поросший бурьяном холм. Но проект тогда свернули слишком сложно, слишком дорого расчищать и ровнять этот кусок дикой природы.
Поэтому, когда их рабочий грузовик выехал из-за последнего поворота, Борис нажал на тормоз так резко, что инструменты в кузове с грохотом посыпались.
Пару недель назад. Он был в этом точно уверен, Буквально пару недель назад здесь был дикий, поросший бурьяном холм.
Сегодня их встретила идеально ровная, утрамбованная площадка размером с футбольное поле, а ручей, который раньше протекал прямо посередине, теперь изящно огибал ее по краю.
Мать честная выдохнул один из рабочих, высунувшись из окна. Это что, армейский саперный батальон тут ночью поработал?
Борис промолчал, но его сердце екнуло. Он, в отличие от своих ребят, знал, что это невозможно. Никакая техника, даже армейская, не смогла бы за пару недель сотворить такое.
Самое главное, не было ни единого следа. Ни подъездных путей, ни поваленных деревьев по краям, ни даже следов от гусениц на свежей земле. Эта работа была сделана не машинами и это пугало до чертиков.
На краю площадки их уже ждал заказчик. Калев Воронов стоял, заложив руки за спину, и с безразличным видом смотрел на их прибытие. Рядом с ним на переносном столике стоял термос и одна-единственная чашка.
Доброе утро, господин Воронов, пробасил Борис, выходя из машины и пытаясь скрыть свое смятение. Мы готовы приступить.
Кассиан молча кивнул и указал на свернутые в рулон листы бумаги, лежащие на том же столике.
Ваши чертежи.
Борис взял их и развернул и на мгновение забыл, как дышать. Это были не просто чертежи, а произведение искусства. Гениальные, проработанные до миллиметра схемы будущего особняка. Каждая деталь, каждая балка, каждый узел были просчитаны с нечеловеческой точностью.
Чем дольше Борис смотрел, тем сильнее росло его недоумение. Некоторые конструктивные решения казались невозможными. Арки, висящие без видимых опор. Консоли, нарушающие все известные ему законы физики и сопромата.
Господин начал он, я, конечно, не архитектор, но вот эта часть она же просто рухнет под собственным весом.
Кассиан перевел на него свой холодный взгляд.
Она не рухнет. Просто стройте в точности так, как указано. Ваша задача исполнять, а не анализировать.
Борис сглотнул и кивнул. Деньги были слишком хороши, чтобы спорить.
Работа началась и это был самый странный рабочий день в жизни Бориса.
Их заказчик не ушел. Он сел в свое кресло у края площадки, налил себе чаю и стал молча наблюдать. Просто смотреть. Его присутствие ощущалось как тяжелое, давящее одеяло.
Но происходило и кое-что еще.
Когда один из рабочих, устанавливая первую опалубку, ошибся на пару миллиметров, его молоток в руке вдруг стал неестественно тяжелым, не позволяя нанести удар., а затем доска сама, с тихим скрипом, сдвинулась и встала на место с идеальной точностью.
Рабочий замер, с ужасом глядя на свои руки, потом на Воронова. Тот даже не пошевелился, продолжая пить свой чай.
Когда главный инженер бригады бился над сложнейшим узлом крепления, который, по всем расчетам, должен был развалиться, в его голове вдруг, словно вспышка, возникло решение. Новая, изящная формула, которая все объясняла. Он тряхнул головой, не понимая, откуда она взялась, но быстро набросал ее на планшете. В итоге, все сошлось.