Дрожа всем телом, я поползла на четвереньках к приоткрытой двери.
М-да-у, раздалось бархатное урчание. Зад роскошный.
Что? обернулась.
Вид, говорю, р-роскошный, кот открывал и закрывал рот, как будто говорил!
Но коты не говорят! Я это точно знала, а, значит, передо мной злой дух в виде кота!
О, Светлая! начертила на груди защитный круг.
Странный кот не сводил пристального, заинтересованного взгляда с моих бедер, и я, несмотря на страх, возмутилась:
Я я слышала, что ты сказал!
Тогда зачем переспра-ашиваешь?
Я провела рукой по бедрам и спохватилась, что юбка задралась, обнажая чулки с подвязками и панталоничики. И что я забыла прихватить упавший саквояж, на котором уселся мраков кот.
Помолчав немного, он повёл носом, обнюхивая мою сумку, и изрёк:
Сегодня чудесный день. Сладкие булочки и Мр-рау Прищурил зелёные глаза. Рыбный пирог.
Я отдам его! Только слезь с сумки!
Длинные усы кота дернулись. Тонкие, чёрные губы растянулись в лукавой усмешке, глаза блеснули.
И куплю тебе самые вкусные булочки, попыталась договориться со зловредным духом. Ты только не сердись, что я потревожила твой покой, и отпусти меня, ладно?
Мне не нужен твой кофр, фыркнул кот, демонстрируя острые белые клыки. Я его охраняю. От мышей. Потому что ты теперь моя хозяйка.
Что? выпалила я, сдув с лица упавшую прядку. Хотела поправить сбившуюся на лоб шляпку, но хорошо, что вовремя остановилась. Ладони были грязными от налипшей пыли. Я?
Ты глухая?
О, Светлая! я снова начертила на груди защитный круг.
Кот в ответ закатил глаза.
Красивая, но глупенькая. М-да-у. Но хотя бы ублажение моих очей, моргнув, кот слез с кофра и мощной лапкой пододвинул его ко мне.
Я осторожно подтянула сумку, выудила остатки пирога, развернула вощеную бумагу и протянула коту.
Он подошёл, гордо подцепил когтями корочку, принюхался, после чего аккуратно откусил кусочек.
Наблюдая за изысканными, аристократическими манерами кота, я окончательно убедилась, что передо мной не простой зверь.
Спаси, Светлая, от чудовищ ада начала отчаянно молиться.
Пошли мне пощаду продолжил кот и прочитал продолжение молитвы без единой запинки. После чего насмешливо начертил на пушистой грудке светлый круг. Ну, убедилась, что я не злой дух? Фыркнул ехидно. Я обычный кот. Только умный.
Я не верила и отчаянно желала, чтобы он ушёл.
Эй, прошептала. А, может, ты ошибся, и я не твоя хозяйка?
Старушка Абигайль сказала, кот раскрыл чёрную лапку, выпустил
когти и стряхнул остатки крошек, ставшиеся после пирога. Что отныне мой дом там, где Изабелла Лакру.
Но почему я? Почему мне
Не достались дом и земля, а достался я? хмыкнул кот.
Да, призналась я, что ожидала иного наследства и сильно разочарована.
Потому что ты добрая.
Ну спасибо, тётушка! закатила я глаза. Надеюсь, на небесах она икнёт.
Помнится, в детстве я пожалела жабу, убрала с дороги, чтобы её не раздавили. Тогда я была рада похвале тётки. Но кто бы мог подумать, что мой добрый поступок аукнется мне через десяток лет, и я, вместо приличного наследства, получу вот такой сюрприз. И вообще!
Слушай, если люди узнают, что ты говорящий, нас сожгут на площади. Как в старину. Меня как ведьму, а тебя как моего фамильяра.
А ты никому не говор-ри.
Не успела я моргнуть, он запрыгнул на жернов и попытался приластиться.
Эй, я осторожно оттолкнула пушистое, пыльное тельце. Нет у меня булочек.
Он так на меня посмотрел, что до меня дошло.
Ах ты бесстыжий кот! решительно отодвинула его от себя.
Я голодный, хмыкнул он, но по его нахальному взгляду я убедилась, что говорил он не о булочках, что продаются у пекаря. А о тех, что в панталонах, и которые я успела по случайности продемонстрировать.
Кот зашел с другого бока, ткнулся розовым носом в плечо, потом пятнистым лбом.
Я пыталась игнорировать его, но он ластился, терся об меня, жалобно заглядывал в глаза.
Вздохнув, почесала ему шейку. Кот блаженно прикрыл глаза и громко заурчал.
Что мне с тобой делать? посетовала я.
Заботиться. Кормить. Чеса-ать. Приоткрыл левый зелёный глаз. И не грустить. Ведь тебе достался я.
Ага, очень повезло, скептично покосилась я на сомнительное «наследство».
Издали донесся приглушенный бой городских часов, отбивших два часа.
Почтовый дилижанс! спохватилась я. Если не потороплюсь, то опоздаю и придётся заночевать в Олбридже. А это лишние траты и меньше сшитых заказов.
Я вскочила с жернова, подняла многострадальный кофр и, прихрамывая, поспешила на почтовую станцию.
Неслась по дороге, лелея надежду, что кот отстанет от меня на полпути.
И он отстал! Забираясь в дилижанс, я не заметила его поблизости, облегченно выдохнула.
Когда вечером вышла из почтовой кареты на окраине столицы, то окончательно убедилась, что сомнительное «наследство» потерялось.
Ну и хорошо!
Над Каштановым проспектом плыли серые тучи. Ветер гнал по брусчатке пожухлые листья, пробирая до исподнего. Я устала, очень хотела скорее оказаться дома, но денег не осталось, и я не могла нанять извозчика.
Оставалось только поднять воротник и идти пешком.
Спустя полчаса на столицу опустились осенние сумерки. Заморосил дождь, улицы опустели.