Доктор Семёнов прекрасный доктор, но, как и все они, патологический перестраховщик, я спустил ноги с кровати. Постельный режим для больных. А я здоров.
Тридцать процентов в Сосуде это не просто жизнь, это вполне рабочее состояние. У меня масса дел.
Но ты же едва не умер!
«Едва» ключевое слово, я встал. Мир на мгновение качнулся, но я удержался на ногах, вцепившись в спинку кровати. Видишь? Стою. Значит, могу и ходить.
Мышцы затекли, суставы протестующе хрустнули, но тело подчинялось. Я сделал несколько шагов по палате, разминаясь. Каждый шаг был маленькой победой воли над физической слабостью.
Ты невозможный! Аглая покачала головой, но в её голосе уже не было паники. Только восхищение.
Я вышел в коридор. У дверей, на двух стульях, сидели двое людей Ярка. Бритые затылки, чёрные костюмы, внимательные, сканирующие всё вокруг глаза. Увидев меня, они вскочили так резко и синхронно, что их стулья с грохотом опрокинулись.
Доктор Пирогов! выпалил один.
Вы в порядке? добавил второй.
Ещё бы честь отдали. Или на одно колено встали, как перед монархом. Цирк.
Отдыхайте, господа, кивнул я им. Опасность миновала. Можете возвращаться к обычному графику.
Приказано охранять вас до особого распоряжения, отчеканил первый, его лицо было непроницаемым.
Чьего распоряжение?
Господина Ярка.
Интересно. Либо Георгий Александрович искренне обо мне заботится, либо следит. А скорее всего и то, и другое. Профессиональная паранойя телохранителя полезное качество, пока оно не мешает мне работать.
Как хотите, пожал я плечами и пошёл дальше по коридору. Охранять придется пустую палату. За мной вы не пойдете.
У нас приказ!
Охранники пытались протестовать, но я просто вышел в коридор. Быстро подпер дверь шваброй, которую оставила уборщица. Так я смогу улизнуть. И они не смогут меня догнать, даже если очень захотят продолжить преследование.
Через пару минут их крики услышит главная медсестра и откроет дверь. Этого времени мне хватит.
Шаг за шагом я возвращался к жизни, к своим делам.
Главная задача мёртвый метаморф на базе «Северный форт».
В его теле застряла игла моей собственной некромантской энергии, которую я ввёл в него в последние секунды его жизни. Это был не дар и не метка. Это был консервант.
Тончайший некротический импульс, который, как якорь, удерживал его душу на самой границе, не давая ей окончательно покинуть тело.
Он не был жив, но и не был до конца мёртв. Он находился в идеальном состоянии для того, чтобы с ним можно было поговорить.
Нужно было забрать его и провести допрос, пока остаточная Жива в его тканях не иссякла полностью. Эта аномалия может дать не просто ответы на вопросы. Она может стать ключом к пониманию того, как изменилось моё проклятье.
Охота ещё не закончена. Она просто перешла в новую фазу. Фазу посмертного вскрытия.
Святослав, подожди! окликнули меня.
Торопливые, но лёгкие шаги за спиной. Я остановился у лестницы, не оборачиваясь. Аглая.
Куда ты так спешишь? робко спросила она.
Дела не ждут.
Она обогнала меня и встала на пути, преграждая проход. Больше не испуганная девушка, а решительная молодая женщина.
Папа хочет тебя видеть! Очень хочет поблагодарить лично! выпалила она. И Георгий Александрович тоже ждет! Сказал, что нужно срочно поговорить! И главврач Сомов приказал немедленно сообщить, как только ты придёшь в себя!
Я остановился,
мысленно расставляя приоритеты.
Слишком много визитов для человека, который десять минут назад был практически мёртв, заметил я.
Тогда давай разделимся! тут же предложила она, и я не мог не оценить её сообразительность. Ты иди к главврачу, раз это по работе. А я скажу папе и Георгию Александровичу, что ты в порядке и скоро зайдёшь.
Разумный план, согласился я. Она учится. Быстро. Скажи им, что я обязательно навещу. Через час, максимум два.
Хорошо! она просияла. Папа будет так рад! Он все время спрашивал о тебе!
Я смотрел, как она почти бегом направилась обратно к палате отца, и свернул в сторону административного крыла. Первым делом Сомов. Нужно убедиться, что моя марионетка не расшаталась за сутки моего отсутствия.
Сомневаюсь, что охранники станут меня там искать. А потом смогу выскользнуть через черный ход.
По привычке, которая выработалась за последние недели, я направился к сестринскому посту, центральному узлу нашего отделения.
Глафира Степановна, вечный страж этого бастиона порядка, сидела за своим столом и с методичностью опытного счетовода заполняла какие-то журналы.
Увидев меня, она отложила ручку. Её суровое, обычно непроницаемое лицо на мгновение дрогнуло, смягчилось.
Святослав Игоревич! в её голосе, к моему удивлению, звучала неподдельная, почти материнская теплота. Как ваше самочувствие? Мы все так переживали!
Интересная метаморфоза. Ещё пару дней назад она смотрела на меня как на врага народа, выскочку и похитителя чужих должностей. А теперь едва ли не слёзы на глазах.
Забавно наблюдать, как успех творит чудеса с репутацией в коллективе.
Спасибо, Глафира Степановна, уже лучше. Где найти Сомова? уточнил я.
Пётр Александрович теперь в кабинете главного врача, она произнесла это с ноткой гордости, словно это её личное достижение. Она даже встала, что было верхом уважения с её стороны. Третий этаж, восточное крыло. Вас проводить? Вы ещё так слабы после всего пережитого!