Хренушки. ответил я, отодвигая бутылку вина подальше от князя.
Что значит «хренушки»? растерялся правитель.
То и значит «встань подле трона»?
Ну как что? Ты будешь стоять на самой верхней ступеньке у моего трона-князь пожал плечами, удивляясь моей тупости.
Вот я и говорю хренушки. Если нужна моя помощь, то будь любезен, на троне подвинься
Следующие пятнадцать минут ушли на прохождение местным владыкой пяти стадий принятия неизбежного.
Наконец Димитрию надоело бегать вокруг стола, бить кулаком по столешнице и топать ногами, владетель упал в свое кресло и спросил, есть ли в этом доме еще вино.
Удалив жажду половиной бутылки «красного», князь отер губы рукавом и хрипло спросил, что я предлагаю конкретно, так как, это просто немыслимо
Не дав возможности Димитрию завести свою волынку по новой, я спросил, слышал ли он что-то про царя Ивана и царя Петра.
Димитрий наморщил лоб и выдавил, что что-то слышал про них.
А то, что они были соправители и правили совместно, ты, надеюсь, в курсе?
Я это раньше слышал, но, за заботами, забыл. огрызнулся князь: Я, в конце концов, воин, а не книжный червь
Прости, брат, но если ты на меня намекаешь, то книжный червь во главе трех полицейских тебя уделал, по всем статьям, и если бы я захотел
Ты воевал бесчестно! ткнул в мою сторону князь.
Братик, ты поосторожней с такими словами. я шутливо погрозил пальцем, но голос мой был вполне серьезен: За такие слова можно и ответить.
Видимо «воин» Дмитрий не рвался, вновь, в огонь городских боев и смертельных поединков, поэтому он не стал развивать тему:
Хорошо, что ты там рассказывал про этих царей?
Царь Петр и царь Иван. Они правили русским царством совместно. Царь Петр отвечал за промышленность, сельское хозяйство, казну, армию и реформы, а царь Иван держал в своей крепкой руке царские дворцы, гвардию,
двор, парады, принимал иностранных послов, выполнял другие важные представительские функции, без которых государство не государство. выдал я свою интерпретацию русской истории 1700 годов моей истории: И они оба считались равными, но каждый выполнял свою, заранее обговоренную функцию.
Гвардию и двор, говоришь- задумчиво проговорил Димитрий и улыбнулся: Хорошо, я согласен.
Э, погоди, так дела не делаются. я вышел из гостиной и вскоре вернулся, неся с собой десяток листов бумаги и пишущую палочку: Сейчас все запишем и распишемся под своими решениями.
Да я честью своей
Я тебе сказал нет. отрезал я: Кроме того, чем ты не доволен? Сиди, пей вино и меня слушай, писать то мне придется.
Если я надеялся, что князь Димитрий, напившись вина, потеряет бдительность, то я жестоко ошибся, пить мой брат умел и умел хорошо. Наше распределение государственных обязанностей, доходов и расходов, растянулось на четыре часа. Попытки князя свести условия к фразам «Брат, клянусь, все будет по справедливости» и «Этот вопрос будет решаться в интересах всеобщего благоденствия», натолкнулись на мое полное неприятие, и Димитрий включил режим «Базарная торговка».
К трем часам пополудни листы были исписаны с двух сторон, обозваны «Протокол распределения функций совместного управления княжества Булатовых» и скреплен каплями крови, заверенных отпечатками пальцев обоих соправителей. Далекого грома в этот момент не прогремело, но я уверен, что Мокоша не позволит моему братцу, в будущем, подтереться этими «кондициями».
В ворота крепости мы въезжали, как положено, верхом, оседлав мою Зорьку, вторую лошадь предоставил Евдоким Суслов.
При нашем появлении во дворце княжеской резиденции в крыльцу дворца стал сбегаться разночинный народ, которых набралось несколько сотен душ. В первых рядах, мрачно поглядывая на меня, толпились два десятка полковников и прочей, золотопогонной сволочи, за ними щебетали барышни, дамы, дети и прислуга обоего пола. Солдат и младших офицеров было совсем немного.
Мои верные подданные! князь Димитрий встал на верхней ступеньке крыльца и потряс в воздухе пачкой листов: Счастлив сообщить вам, что в интересах благоденствия княжества и моего народа я решил передать толику своей верховной власти с моим любимым братом Олегом Александровичем, и теперь в наших пределах воцарятся мир и полнейшее благоденствие. Князь Олег Александрович моей волей стал моим соправителем и таким же отцом для вас всех, каким являюсь я. Любите его, как меня, а за князем служба не пропадет. Пойдем брат мой.
Мы прошли во дворец, оставив за собой безмолвствующую толпу растерянных подданных, и я потребовал писаря, а желательно парочку, чтобы размножить наши с братом договоренности.
Отказавшись остаться на пир, сославшись на срочные дела, прижимая к боку папку с тремя подписанными экземплярами нашего соглашения, я незамедлительно покинул территорию крепости, так как понимал, что пьянка с братом и его прихвостнями закончится, в лучшем случае, мордобоем.
Утром я выехал в сторону Империи по «узкоколейке», воспользовавшись для передвижения небольшой дрезиной, что обнаружилась на заводе. На рычагах сидели двое мужиков из числа горожан, подрядившихся за рубль доставить меня в город и обратно, мне же тягать рычаги привода было невместно по должности. Правда, в обход застывшего на путях поезда с углем, тележку волокли мы втроем, но это было «другое». В любом случае, за два часа я преодолел тридцать верст и прибыл на территорию империи.