Те щи и сон на лавке вот моя медитация. Моё возвращение к себе.
Я отошёл от двери. Хватит рефлексии. Время действовать. Я мысленно составил список:
Игнат. Жил ли он в этой комнате? Узнать.
Магистр. Пергаментно-жёлтая кожа. Узнать у Ректора.
Голицыны. Допросить. И невесту, и Родиона. Жёстко.
Я вспомнил про вызов Ректора. «Меня ждут».
Я закрыл глаза. Увидел Сеть. Ощутил коридоры Академии. Нашёл нужный тот, где был кабинет ректора.
Шаг.
Мир моргнул. Тишину спальни сменили гулкие звуки коридора. Я стоял перед массивной дверью ректората. Я не стал ждать.
Стук-стук.
Войдите.
Я вошёл.
Ректор Разумовский был не один.
В кресле напротив него сидел мой «отец», князь Дмитрий Воронцов.
А у окна, глядя на парящие за ним облака, стояла Анастасия.
Они меня ждали. Все трое.
А, Алексей, сказал ректор, и в его голосе не было и тени удивления моему появлению. Проходи. Мы как раз тебя обсуждали.
Мой отец посмотрел на меня своим обычным холодным, оценивающим взглядом. Анастасия медленно обернулась.
Её лицо было непроницаемой маской.
Присаживайся, ректор указал на третье кресло, которое стояло так, что мы трое я, отец и Анастасия образовывали треугольник.
Я молча сел.
Итак, начал ректор, сцепив пальцы. События последних дней заставили нас пересмотреть некоторые договорённости. Ваше, он посмотрел на моего отца, решение о помолвке было поспешным. А твоё, он посмотрел на меня, поведение непредсказуемым.
Он сделал паузу.
Князь Дмитрий считает, что ты вышел из-под контроля. Княжна Анастасия считает, что ты ценный, но нестабильный актив. А я я считаю, что мы имеем дело с уникальным феноменом.
Он посмотрел на нас всех по очереди.
И мы пришли к новому соглашению. К новому контракту.
Я слушал, и всё моё существо напряглось. Ценный актив? Новый контракт?
То есть как это? спросил я ровным, почти безразличным тоном. Интересно. Что ж, продолжайте.
Я откинулся на спинку кресла, демонстрируя, что я не жертва, а равноправный участник этого разговора.
Ректор Разумовский кивнул, оценив мою выдержку.
Контракт простой, Алексей. Мы даём тебе то, что ты хочешь. Почти полную свободу действий. Доступ к самым глубоким разделам библиотеки. Ресурсы. Информацию.
Мой отец при этих словах заметно напрягся, но промолчал.
Мы не будем вмешиваться в твоё расследование дела «Химер», продолжил ректор. Мы не будем пытаться тебя контролировать. Мы признаём твой особый статус.
Он сделал паузу.
Взамен ты делаешь для нас три вещи.
Он поднял палец.
Первое: Ты продолжаешь обучение. У магистра Громова для контроля над телом. У меня для контроля над даром. Мы должны быть уверены, что ты не взорвёшь Академию.
Он поднял второй палец.
Второе: Всё, что ты узнаешь о «Химерах», о Магистре, о его планах, ты докладываешь напрямую мне. И только мне. Никакой самодеятельности, которая может стоить жизни другим студентам.
Он поднял третий палец, и его взгляд стал жёстким.
И третье: помолвка остаётся в силе. Но её суть меняется. Это больше не политический союз Родов. Он посмотрел на Анастасию, потом на меня. Это партнёрство. Княжна Голицына, с её уникальным даром и знаниями, становится твоим официальным напарником в этом расследовании. И твоим хранителем. Она будет следить за тем, чтобы твой «дар» не вышел из-под контроля и не навредил тебе самому.
Это был не просто контракт. Это был гениальный ход. Они давали мне свободу, но приставляли ко мне самого сильного «надзирателя». Они связывали нас с Анастасией не просто словом, а общим делом. Общей опасностью.
Таковы условия, закончил ректор. Ты принимаешь их? Или предпочитаешь вернуться в свою комнату с видом на космос? На этот раз навсегда.
Я слушал его, и мой мозг лихорадочно анализировал их предложение. Свобода, знания, ресурсы в обмен на контроль. Тонкий, завуалированный, но контроль.
Я откашлялся.
Кхм. Ректор. Вы правда считаете, что комната с видом на космос остановит меня?
Я испытующе посмотрел на него. Это был не вопрос. Это было напоминание. Напоминание о том, что я уже один раз ушёл из его «идеальной» тюрьмы.
Ректор Разумовский выдержал мой взгляд.
Нет, Алексей, ответил он спокойно. Я так не считаю.
Он усмехнулся.
Я считаю, что тебя остановит кое-что другое.
Он кивнул в сторону моего отца.
Если ты откажешься, князь Дмитрий объявит тебя сумасшедшим и опасным для Рода. Он отречётся от тебя. И, как глава Рода, потребует твоего заключения. Не в Башне Магистров. А в Ледяной Цитадели Голицыных. Это специальное учреждение для ментально нестабильных магов.
Он посмотрел на Анастасию.
И твоя помолвка будет разорвана, что станет несмываемым позором для твоего имени.
Затем он посмотрел на меня.
Твои друзья, Полонская и Одоевский, будут отчислены за соучастие в твоих авантюрах. Их исключат из Родов и отправят в ссылку. А все, кто тебе помогал, включая лекаря Матвеева и магистра Громова, лишатся своих постов.
Он не угрожал мне физической расправой. Он бил по самому больному. По моим друзьям. По тем немногим, кто мне поверил. Он брал их в заложники.
А теперь, он снова стал серьёзным, я спрошу ещё раз. Ты принимаешь условия контракта?
Я долго молчал. Они загнали меня в ловушку. Жестокую, эффективную, безупречную.