- Детка, с тобой всё в порядке? - сказала обеспокоенно женщина?
- Эээ... Не знаю. Это сон? - спросила я о том, что мне должно быть снится вся эта странная деревенская обстановка и мама.
- Ну конечно это всего лишь сон, Ирэна! - поняла моё состояние по своему женщина. - Вставай, умойся и иди поешь. Я пирог испекла, нужно часть унести бабушке.
- Зачем? - нет, странным мне никогда не казалась то, что можно что-то испечь и унести угостить престарелых родственников. И им внимание и тебе похвала. Но сама обсурдность ситуации навевала недоумение и нервный смешок.
- Ну ты же знаешь, что быбушка уже не может возиться с тестом и стоять у горячей печьки половину дня. Здоровье не то. - женщина нахмурилась. А потом плечи её опустились, в глазах промелькнуло привычное разочарование. - Мы же уже разговаривали с тобой по этому поводу. И не раз. И мне, по видимому, остаётся только надеяться, что к моей старости ты это всё же поймёшь, и не оставишь меня одну...
- Эээ... - чувство вины отчего-то захлестнуло с головой, будто это я в чём-то виновата. Я соскочила с постели, путаясь в слишком длинном подоле одеяния, но подлетела к женщине, так похожей на мою маму. Обняла за плечи, придимая к себе. - Ну что вы, в самом деле! Всё будет хорошо!
- Детка... - женщина всё же не удержалась и всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. - Иди поешь. До бабушки, сама знаешь, путь не близкий. Хорошо если к вечеру обратно вернёшься...
- Хорошо. - я отстранилась и улыбнулась, заглядывая ей в глаза. Она покачала головой, как будто и верила, и нет мне. Развернулась и вышла.
Я осталась одна в комнатке. Следовало одеться, но во что, я совсем не нашла. Так и ходила в глухой ночной рубашке с длинными рукавами и воланом по самому низу подола, который скрывал мои босые пальцы на ступнях при ходьбе.
Ничего не оставалось, как выйти из комнаты и спросить у хозяйки, которая почему-то принимала меня за свою дочь, где я могу умыться и одеться.
Домик был совсем крошечный. Моя дверь сразу вывела меня в кухню. Она же прихожая, она же клодовая, она же столовая. Женщина хлопотала у стола, время от времени поварачиваясь к полкам, что-то брала, потом к печи, помешивая варево в горшке. В помещении умопомрачительно пахло свежеиспечённым рыбным пирогом и мясным супом с овощами.
- Мам? - я заставила себя выдавить это непростое слово. Оно полыхнуло горечью в груди и затихло.
- Ирэна? Ты что, ещё не оделась? - всплеснула она руками. - дочь, давай быстрее! А то не успеешь до темноты вернуться.
- Так я могу и у бабушки остаться, а утром домой. Ну, если это так далеко, то думаю, так правильно будет... - затараторила я сбивчивое объяснение.
- Ты же не любишь у неё оставаться.
- Почему? - снова задала я глупейший вопрос. На месте женщины я бы уже засомневалась в моей подлинности. Ну, или нормальности.
- Скучно со старухой. - хозяйка наконец повернулась ко мне, и внимательно вгляделась. - Да что с тобой сегодня?!
- Не знаю. - сказала я рассеянно, сама до конца не понимая во сне я сейчас или брежу в какой-нибудь больнице, лёжа в коме.
- Чтобы я больше не видела тебя в компании этих чёкнутых! - не знаю на что разозлилась женщина и вспылила. - Тётка этого Тима ведьма. Кто знает, какую он отраву у неё берёт. А потом и вам даёт, небось?!
- Как скажете. - покладисто сказала я. А потом помялась, но всё же спросила. - А где я могу умыться?
- Вон, ведро на лавке. Сходи за водой к ручью. Там и умыться можешь.
Я нашла упомянутое ведро, схватила и уже выходила, когда мама снова окликнула меня:
- Ирэна!
- А?
- Ты что, так идти собралась?! Немедленно оденься! Ой, что люди скажут, когда через полдеревни пройдёшь в одном исподнем?!
Я оглядела себя. Даже подол платья приподняла. Чёрт, в настолько глухом платье я ещё никогда не ходила! Да в таком, наверное, монахини зимой ходят!
- А где же моё платье? - посмотрела я на хозяйку домика снова.
- За печкой, где же ещё ему быть?! - и махнула рукой в ту сторону, где печь не доходила стена, оставляя между небольшой проход.
Я молча нырнула туда и обнаружила что-то типо гардеробной. Тут стояли небольшие стеллажики, по типу "этажерка", на которых лежало стопочками бельё: постельное, платья, нижнее, кропотливо вышитые занавесочки, льняные полотенца. Пара платьев тёмных тонов - очевидно мамино. И целая этажерка разноцветных платьев - стало быть моих.
Я достала первое попавшееся и встряхнула.
- Твою мать..! - не удержалась я от возгласа, рассматривая это жуткое декольте, которое смодет едва-едва прикрыть соски. А если вспомнить как мать отреагировала на полностью закрытую сорочку, то за это безобразие точно убъёт. Я бы убила однозначно!
- Ирэна, ты что-то сказала? - донеслось с той стороны печи.
- Нет, мама. А хотя, я не буду есть. Заверни мне пирог для бабушки. Я сразу пойду. У неё и поем.
- Хорошо, дочь. - согласилась женщина. А я продолжила перебирать платья. И у всех был ненормально большой вырез на груди. Некоторые ещё и неприлично коротки. Да что же за абсурдная нелепость?! Как можно вообще ходить в таком?! На соседней полке была пара простых белых платьев, скрывающих грудь, и даже с миленькими завязочками. И даже, о чудо, длиной в пол! Но верхняя часть была слишком прозрачной. Тонкий батист совершенно не скрывал ничего. На нижней полке лежала такая же сорочка для сна, как на мне сейчас. И уже под ней нормальное, на мой взгляд, платье белого цвета. Рукава фонариком, тесёмочки на груди, длина ниже колен и несколько пришитых воланов по низу, создающих такую миленькую композицию деревенской девочки.