Он взял карандаш, написал сверху: «АКТЕРСКИЙ СОСТАВ УТВЕРЖДЕНИЕ».
Василиса, пробормотал он, рассматривая рисунок главной героини. Девушка с тонкими чертами лица, большими глазами, волосами цвета спелой пшеницы. Нужен голос чистый, звонкий, но с характером.
Первой в голове всплыла Любовь Орлова. Но нет слишком яркая звезда, слишком узнаваемая. Нужна была актриса помоложе, с менее характерным тембром.
Валентина Серова, написал он на листе. Или задумался, постучал карандашом по столу. Нина Сазонова. У нее голос подходящий мелодичный, но не приторный.
Взглянул на эскиз еще раз. А что если немного изменить черты лица Василисы, сделать их более знакомыми? Не копировать актрису полностью, а взять несколько характерных деталей изгиб бровей, форму губ, разрез глаз?
Гоги взял другой карандаш, начал делать легкие правки в рисунке. Чуть изменил линию скул, сделал губы более полными. Теперь в лице Василисы угадывались черты Серовой, но настолько тонко, что заметить мог только внимательный зритель.
Интересно, пробормотал он себе под нос. Зрители будут подсознательно узнавать актрису в персонаже. Это сделает героиню более живой, близкой.
Следующий персонаж воевода Святогор. Мужчина средних лет, с властным лицом и седеющими висками. Здесь выбор был очевиден.
Михаил Жаров, написал Гоги, не колеблясь. Голос с нужным авторитетом. И внешность он начал корректировать рисунок воеводы. Эти характерные густые брови, решительный подбородок
Работая над эскизом, он размышлял об этической стороне такого подхода. С одной стороны, использование узнаваемых черт без разрешения могло не понравиться актерам. С другой это была обычная практика в анимации. Американцы постоянно делали карикатуры на знаменитостей.
Леший, Гоги перешел к следующему персонажу. Древний дух леса в его видении был похож на мудрого крестьянина морщинистое лицо, добрые глаза, седая борода. Николай Черкасов? Нет, голос слишком театральный. Лучше он задумался. Сергей Мартинсон. У него есть нужная теплота в голосе.
Черты лица Мартинсона тоже нашли отражение в рисунке лешего. Характерные морщинки у глаз, особая форма носа все это органично вписалось в образ лесного духа.
Следующей была Баба Яга не злая ведьма из страшных сказок, а мудрая старушка-травница, хранительница древних знаний. Здесь Гоги даже не сомневался.
Фаина Раневская, написал он с улыбкой. Кто еще может так сыграть ироничную старушку, которая говорит правду в лицо?
Рисуя Бабу Ягу, он невольно воспроизводил характерные черты великой актрисы выразительные глаза, особую посадку головы, даже манеру держать руки.
А вот это может быть проблематично, пробормотал Гоги. Фаина Георгиевна не любит, когда ее пародируют.
Но образ получался настолько выразительным, что отказываться не хотелось. К тому же, это была не пародия, а дань уважения таланту актрисы.
Последним в списке стоял Медведь-оборотень древний дух-покровитель леса, способный принимать человеческий облик. Здесь Гоги долго размышлял. Нужен был голос мощный, но не грубый. Авторитетный, но добрый.
Иван Переверзев, наконец написал он. Или Борис Андреев. У обоих есть нужная монументальность.
Он набросал два варианта медведя в человеческом облике один с чертами Переверзева, другой похожий на Андреева. Оба варианта работали,
представляя, как Раневская произнесёт эти строки. Её ирония идеально подойдёт для роли мудрой старухи, которая видела уже многое.
Кульминация вырисовывалась сама собой. Воевода, увидев магию леса, понимает можно построить дорогу, не уничтожая священную рощу. Наука и традиции могут существовать рядом.
«ФИНАЛ. НОВАЯ ДЕРЕВНЯ. Прошёл год. Железная дорога огибает священную рощу. Василиса и воевода стоят рука об руку, глядя на дымящийся вдали поезд. ВОЕВОДА: Ты научила меня видеть красоту там, где я видел только препятствие. ВАСИЛИСА: А ты показал, что прогресс может быть мудрым. Камера поднимается над землёй лес и железная дорога мирно соседствуют под звёздным небом».
Гоги отложил карандаш, посмотрел на исписанные листы. Получилось больше тридцати страниц полноценный черновик полнометражного сценария, написанный за три часа непрерывной работы.
Сюжет был цельным, персонажи живыми, конфликт понятным и актуальным. История о том, как найти баланс между развитием и сохранением традиций, между новым и вечным.
Он снова закурил, перечитывая отдельные сцены. Где-то нужно было добавить юмора, где-то углубить драматизм. Диалоги требовали шлифовки, некоторые сцены перестановки.
Но костяк был готов. Теперь этот черновик нужно было показать сценаристам, режиссёрам, получить их замечания. Коллективная работа должна была превратить черновой набросок в настоящий шедевр.
За окном дождь стихал. Московский вечер наступал тихо и незаметно, а на столе лежал сценарий, который мог стать классикой советской мультипликации.
Гоги разложил на большом столе в мастерской несколько листов ватмана и открыл коробку с красками. Дождь за окном создавал идеальную атмосферу для экспериментов никто не будет отвлекать, можно полностью погрузиться в творческий процесс.
Первый лист он посвятил классическому подходу. Взял тонкую кисть, начал рисовать Василису в традиционной манере четкие контуры, яркие цвета, идеальные пропорции. Получалось красиво, но скучно. Слишком похоже на то, что уже делали в «Союзмультфильме».