Поэтому доктор Бэра мог азартно запечатлевать неповторимый закат Асторы, сравнимый по красоте разве что с неповторимым рассветом Асторы, выкинув из головы и Санго Риота, и варвара, играющего с Анико-сан на Холме Прощаний в догоняшки
Why? искренне изумилась она.
Ну как при моих скудных возможностях объяснить существу чужой культуры подозрительность больничной службы, провожающей нас с Анико похабными взглядами; их тупое недоумение и возмущение! нашей странной разновозрастной дружбой; их рвение угодить асторянской благодетельнице, начальнице больничного комплекса и каким-то боком матери Анико? Сначала они взялись за меня по поводу избиения чиновного племени. Взялись и отпустили. Что сделаешь с человеком, у которого ничего нет? Ну, отберешь свободу. Я вычеркнул из своей жизни тюремную неделю, записал опыт познания жизни в Границе. Тогда они заперли меня в палате для усиленного лечения, заключавшегося преимущественно в отсутствии еды. Ослабевший от голода человек не способен на агрессию по чисто техническим причинам, вот на что был расчет. Лечение продолжалось до момента, когда санитар неосторожно вошел в палату один, посчитав меня достаточно ослабевшим. Вышел один я, а он остался вспоминать свое былое надо мной превосходство. Это при условии, что без сознания что-то вспоминается.
И вот я, голодный и свободный, иду с Анико к Холму Прощаний, и мне становится понятным его название.
Откуда ты знаешь, что я колдунья? в упор спрашивает Анико. Скажи, и я обещаю, что познакомлю тебя с мамой. Все стремятся с ней познакомиться, потому что это очень почетно. Ведь она арт.
Арт это богиня? бормочу я равнодушно. И что? Я безбожник.
Я точно познакомлю тебя с мамой! решает пораженная Анико.
Я не говорю ей, что мама наверняка уже знает про меня все. Даже то, чего не было. Особенно то, чего не было.
Она встретила нас на Холме Прощаний, одна, без охраны и сопровождения, напряженно-звонкая и горящая гневом. Анико, чуткий тюльпан, сразу сникла.
Не бойся, сказал я ей. Никого не бойся. Я всегда с тобой. Даже если меня нет рядом.
Барьер Асторы нерушим, обреченно пробормотала девочка.
Он не пускает чужих. А меня теперь не пустят сюда.
Мама сказала-пропела-проворковала дочери что-то иронично-насмешливое, взяла за руку, и они отправились по тропинке вниз. Верно: со мной разберется и больничная обслуга.
Я заступил ей дорогу. Взгляды скрестились. Мои глаза сказали ей очень, очень много неприятного. А чтоб было понятней, я добавил на родном языке:
Ну ты и дрянь. Посмеешь обидеть Анико, я твою Астору переверну.
Анико-сан, тихо поправила девочка, и они отправились через барьер в свой мир. Запросто, без звездолетов и кабин нуль-переходов, просто по тропинке на ту сторону холма. Что это другой мир, я не сомневался после того, как увидел пляску цветов в закатном небе Асторы. На Границе такого не было и быть не могло. Зачем Границе бесплатная красота?
А женщина вернулась. Одна.
Ронна-сан, представилась она сумрачно.
То есть Ронька, брякнул я.
Она насторожилась на интонацию, но ничего не последовало, И она легким жестом показала: проходите, будьте, мол, гостем. Очень мило, если учесть, что тропа заколдована и барьер жжется. А плевать! Я пошел вперед и услышал тихое ах, когда нерушимый барьер Асторы пощекотал мне лицо теплым ветром. Пожалуй, техника Асторы лучше хозяев разбиралась, кто здесь свой и кто чужой.
Куда и зачем мы идем? спросил я хозяйку мира из принципа на родном языке.
Она внезапно ответила так же:
Будьте моим гостем, воин.
И добавила виновато:
Я не дрянь. Я просто очень, очень занята. Я же арт. Спасибо, что развлекли мою красавицу и дали ей радость первой победы. Она хочет, чтоб вы и дальше сопровождали ее по жизненному пути. И я хочу.
Я не способен быть нянькой в богатой семье, честно сказал я.
Я не богатая, я арт, легко возразила она. Это несколько иное. И вы гость, а не нянька. Это тоже несколько иное.
Она по-прежнему говорила на моем родном языке, и это меня убедило.
Внизу нас ждала Анико. Я взял ее хрупкую, чуткую ладошку, и Астора приняла нас в ночную тишину своих садов.
Follow me! небрежно приказал старший.
Значит, следовать за ним добровольно? Ну, вообще-то контакты с силами правопорядка подобны движению поезда: если встал на рельсы, то в сторону уже не свернешь. Только вперед или назад, что, в сущности, равнозначно все равно же останешься на рельсах? Вперед это на допрос. Оттуда на тюремный рыбозавод, без всякого суда. На какой суд может рассчитывать существо без идентификационной карты? У таких и срока наказания не бывает, потому как суд не положен. Если ловят, то навсегда.
Но есть и движение назад. Вот у патрульных дубинки-шокеры, вот шнуры-самозатяжки. Это и есть назад. А потом на допрос, то есть все равно вперед. Это при условии, что после дубинок останешься жив, что вовсе не гарантируется.
Можно, конечно, рискнуть и свернуть с рельсов. Это крушение. Это драка с патрулем, в результате обвальная охота на преступника по всей Границе. Граница очень велика, но все же не настолько, чтоб в ней спрятаться. Так что сопротивление бесперспективно.