Вот так они свиделись нос к носу за десять месяцев до свадьбы. Выйдя на улицу, решил: завтра же в церкви Спаса на Бору свечку поставлю и милостыню нищим раздам небывалую. Сел на коня и отправился медленно к себе в слободу, где его поджидали братья Грязные.
Поскакали к Марфутке! закричал тезка Григорий Грязной. Татарочка там такая появилась пальчики оближешь! Марфутка божится: дешево отдам. Юница! Вон Васька не даст соврать. Лет всего ничего!
Ты где гулял? подозрительно спросил старший Грязной. Не задумал ли чего?
Малюта промолчал и лишь отрицательно замотал головой. Никуда, мол, не поеду с вами.
Ну не желаешь к Марфутке дернем к Василисе. Там бабы тоже медом мазаны, предложил тезка. Ты чего такой квелый?
Малюта опять не ответил. Он досадовал, что Грязные своим появлением и попыткой соблазнить замутили душу, не дали предаться сладостным мечтаниям о грядущей женитьбе.
Валите к дьяволу, сказал им грубо Малюта. Что в вас, бес вселился? Вчерась только куролесили. Скольких перемяли?
О, праведником стал! обронил старший Грязной. Не к добру. Царь праведников не любит.
Ты-то откель знаешь, что государь любит, а чего не любит? Давно тебя плеткой, что ли, не охаживал? недобро спросил Малюта.
Давно! расхохотался Григорий. Васютке все мало. Он на рожон лезет. Однако везет паскуднику. Сегодня государь только на крыльцо взошел Васька тут как тут, в ноги ему и шепчет: измена, пресветлый государь, измена! «Пошел прочь, собака!» велел ему государь и посохом по башке. А у Васьки лоб железный и рыло скоморошье, он за сапог государя хвать и шепчет ему, а что никому не ведомо. Любой страшится приблизиться. Наврал чего-то с три короба
Сволочь ты, братан! Не врал я.
Ну это еще розыск покажет: брехал ты или не брехал. Государь с пальца перстень снял и Ваське бросил. И золотой дублон велел дать. Вот Васька и загарцевал. Бочку браги выдул, и ему мало. А государь на боярина Мстиславского замахнулся, князя Курбского в плечо пихнул, Басманову ногу отдавил и закрылся в спальне с попом и Адашевым. О чем они там шушукаются, никто ничего не знает.
Ну и чего ты наплел государю? спросил Малюта, который из ряда вон выбивался помаленьку по шажку, а не как Грязной вприпрыжку.
Ну, что ты наплел государю? повторил спрос Малюта.
Видит Бог, правду. Все правда. До последней капельки, перекрестился старший Грязной. Против Глинских умыслили.
Что? Первый раз? усмехнулся Малюта. Не первый. На Пожаре каждый соглядатай тебе всех бояр перечислит. Ты докажи! А морочить царю голову любой горазд.
Докажи! ответил мрачно Василий Грязной. На то и тайна. Однако подговор есть. Подьячий Халупка сам слышал, как раб Скопина-Шуйского, упившись в немецком трактире, похвалялся, что Глинским, особливо Юрию, скоро конец.
А ты-то как вызнал?
Еще перед тем, как огнь Божий на Москву обрушился. Весной.
Чего ж язык прикусил? Али про государеву службу запамятовал?
Подьячего достать не мог. Ушел он куда-то из города. А теперь я его взял за уды. Теперь не сбежит.
Ну и куда ты его дел?
В подклеть посадил и крепкую стражу приставил. Сегодня гульну, а утречком и отведу в Тайницкую. Погулять хочется. Ежели изменники пересилят хоть на плахе будет что помянуть. Татарочка молоденькая, грудки что у козочки.
Не поеду я с тобой, Васька. И слушать твоих подлых речей не желаю. Дурья ты башка! Скачи к Басманову да откройся ему. Иначе несдобровать. Да Халупку отдай в Тайницкую. А он к бабам намылился. Дурья башка! Срубят ее, и не жалко будет.
Грязной приуныл. Он привык считаться с Малютой. Льнул к нему, внутренне признавая превосходство. Слова приятеля напугали. Мало ли что царь сейчас замыслит? Может, его с собаками по всей Москве ищут.
Айда к Басманову, сказал старший Грязной брату. А то и впрямь срубят башку.
И Грязные помчались к Алексею Даниловичу, по глупости потеряв столько времени и теперь мучаясь неизвестностью. А Малюта остался дома, кликнул стрелецкую вдовицу и
велел принести съестного. Насытившись, прилег и стал думать. Не стоит путаться в историю, затеянную Грязным. Государь не очень-то склонен к Васятке. То и дело плетью по спине вытягивает или ругательски ругает за неудачно подброшенное словцо, похабную байку или скучную сказку. Государь в людях разбирается. Потом Малюта начал припоминать лицо Прасковьи и ее плотную стать. Да так себя разогрел, что уж не знал, куда деваться. Открыл окно и посмотрел на звезды. Звезды смотрели вниз на него. Ничего не желая и как-то машинально он позвал конюха и приказал седлать. И через несколько минут при свете зажженного факела поскакал в Чертолье к Марфутке, домик которой, довольно поместительный, располагался в глубине густого сада. Тут Малюта и с завязанными глазами дорогу найдет.
Факел затушили, и отправился он с конюхом почти ощупью. Возле домика тишина. Сквозь слюдяные оконца не пробивается ни лучика. Однако Малюта знал, что это всего только видимость. Там, внутри, в большой светелке, примыкающей к забору, и песни гудят, и с бабьем возятся, и медовуху хлещут, и пиво мартовское свеженькое, и черт-те что вытворяют, и даже блевать ползут через боковую дверку в специально отведенное место. Хорошо гуляли в Москве! У кого, конечно, в кармане не вошь на аркане. И кто за себя не боится вооружен и для других опасен. Малюта принадлежал к последним. Он тихонько постучал в оконце условным стуком. Два врастяжку и два меленько, и ему быстренько открыли.