Я не занимаюсь этим, ваше высочество, отвечал Бальзамо, мне случается предвидеть, вот и все.
Мы воспитаны в святой вере, сказала принцесса, единственная тайна, в которую мы верим, это таинства католической церкви.
Они достойны всякого уважения, почтительно проговорил Бальзамо. Однако господин кардинал де Роган может, как князь Церкви, сказать вашему высочеству, что это не единственные таинства, заслуживающие уважения.
Кардинал вздрогнул: он никому из присутствовавших не назвал своего имени, никто его не произносил, однако незнакомцу оно было известно.
Казалось, Мария Антуанетта не обратила на это обстоятельство никакого внимания.
Вы не можете не признать, что это единственные таинства, которые нельзя опровергнуть, сказала она.
Наряду с верой существует уверенность, ваше высочество, все так же почтительно и вместе с тем твердо заявил Бальзамо.
Вы выражаетесь слишком туманно, господин колдун. Я настоящая француженка душой, но пока еще не разумом: я не очень хорошо понимаю тонкости языка. Правда, мне обещали, что господин де Бьевр займется со мной. Однако пока я вынуждена просить вас не говорить загадками, если вы хотите, чтобы я вас понимала.
А я осмелюсь просить у вашего высочества позволения оставаться непонятым, с грустной улыбкой возразил Бальзамо, качнув головой. Мне бы так не хотелось приоткрывать великой принцессе будущее, которое, возможно, не оправдает ее надежд.
О, это уже серьезно! проговорила Мария Антуанетта. Господин желает раззадорить мое любопытство, чтобы я велела ему предсказать свою судьбу!
Напротив, Боже сохрани, если я буду вынужден это сделать! холодно возразил Бальзамо.
Неужели? рассмеялась принцесса. А вам что же, не хочется?
Смех ее постепенно затих: присутствовавшие молчали они находились под влиянием необыкновенного человека, который привлекал к себе всеобщее внимание.
Признайтесь откровенно! сказала принцесса.
Бальзамо молча поклонился.
Говорят, вы предсказали мое прибытие в дом господина де Таверне? с едва заметным нетерпением продолжала Мария Антуанетта.
Да, ваше высочество.
Как это было, барон? обратилась дофина к Таверне. Ей не хотелось продолжать разговор с Бальзамо. Она уже пожалела, что начала его, но не могла остановиться.
Ваше высочество! воскликнул барон. Клянусь Небом, все было очень просто: господин
Бальзамо смотрел в стакан с водой
Это правда? взглянув на Бальзамо, спросила она.
Да, ваше высочество, отвечал тот.
В этом и состоит все ваше колдовство? Это, по крайней мере, неопасно, лишь бы ваши предсказания были столь же безобидны.
Кардинал улыбнулся.
Барон приблизился к принцессе.
Вашему высочеству нечему учиться у господина де Бьевра, заметил он.
Дорогой хозяин! весело проговорила принцесса. Не льстите мне или, напротив, говорите смелее. Я не сказала ничего особенного. Давайте вернемся к нашему разговору, обратилась она к Бальзамо.
Казалось, что-то влечет ее к нему помимо воли: так порой тянет к месту, где нас ожидает несчастье.
Раз вы прочли будущее господина барона в стакане воды, не могли бы вы и мне предсказать судьбу ну хоть, скажем читая в графине с водой?
Конечно, ваше высочество, сказал Бальзамо.
Отчего же вы с самого начала отказывались?
Будущее неясно, ваше высочество, а я заметил небольшое облачко
Бальзамо замолчал.
И что же? спросила дофина.
Как я уже имел честь сообщить вашему высочеству, мне не хотелось огорчать вас.
Вы видели меня раньше? Мы где-то встречались?
Я имел честь видеть ваше высочество, когда вы еще были ребенком. Это было у вас на родине, вы стояли рядом с вашей матерью.
Вы видели мою мать!
На мою долю выпала эта честь. Ваша матушка могущественная королева.
Императрица, сударь!
Я хотел сказать, что она королева сердцем и разумом, однако
Что за недомолвки, сударь, да еще когда речь идет о моей матери!
И у великих людей, ваше высочество, бывают слабости, в особенности, когда они думают, что дело идет о счастье их детей, вот что я имел в виду.
Надеюсь, потомки не заметят ни единой слабости у Марии Терезии, возразила Мария Антуанетта.
Потому что история никогда не узнает того, что известно императрице Марии Терезии, вашему высочеству и мне.
У нас троих есть общая тайна? с пренебрежительной улыбкой спросила принцесса.
Да, ваше высочества, она принадлежит нам троим, спокойно отвечал Бальзамо.
Что же это за тайна?
Если я отвечу вам вслух, это перестанет быть тайной.
Все равно, говорите.
Ваше высочество настаивает?
Да.
Бальзамо поклонился.
В Шёнбруннском дворце, сказал он, есть кабинет, который носит название Саксонского благодаря стоящим там восхитительным фарфоровым вазам.
Да, и что же? спросила принцесса.
Этот кабинет является частью личных апартаментов ее величества императрицы Марии Терезии.
Вы правы.
В этом кабинете она имеет обыкновение заниматься частной перепиской
Да.
Сидя за великолепным, работы Буля, бюро, который был подарен императору Францу Первому королем Людовиком Пятнадцатым
Все, что вы до сих пор сказали, верно. Однако то, о чем вы говорите, может знать кто угодно.