Крики. Немецкая ругань, стоны. Один из офицеров вылетел из кабины, не успев вскрикнуть.
Разведчики уже поднялись, держа наготове ППШ, двое метнули гранаты чтобы добить, если кто уцелел. Всё по давно отлаженной схеме. Никто не кричал. Всё быстро, точно, деловито.
Через пятнадцать минут группа отходила в лес. Пленных не брали. Бумаги собрали. Машина выгорела быстро топливо в баке сделало своё дело.
Уже на безопасной дистанции Руднев снял передатчик с груди, покрутил в руках. Он хмыкнул.
Работает наш инженер. Чисто. Так воевать можно.
Ага, отозвался разведчик с автоматом. С десятком таких игрушек, и мы бы немецкие танки в колонне щёлкали, как орехи.
Когда разведгруппа вернулась, Громов ждал у мастерской. Был бледен не от страха, от напряжения. Он не видел взрыва. Но видел их лица. И сияющие глаза разведчиков, довольных результатом, все сказали.
Руднев подошёл, кивнул.
Чисто. С первого раза. Машина разлетелась на куски. Бумаги добыли - пусть в штабе посмотрят.
Алексей только коротко кивнул. Сдержал эмоции. А внутри будто распахнулась дверь: его знание, его расчёт, его сборка всё сработало. На войне. Настоящей.
Рядом кто-то хлопнул его по плечу:
Громов, да ты нам, считай, Катюшу карманную сделал.
Он не ответил. В голове уже крутилась мысль: а если соединить систему с?.. С беспилотником пусть даже фанерным, но управляемым.
Главное чтобы работало.
Глава VII. Совершенно секретно
Особый отдел при штабе 209-го полка 73-й стрелковой дивизии 57-й армии
25 октября 1942 года
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
37/оп
О гражданине Громове Алексее Андреевиче, предположительно инженер технического профиля.
В ходе работы по контролю лиц, оказавшихся в зоне боевых действий вне штатной приписки, выявлен гражданин, представившийся как Громов Алексей Андреевич, 1914 года рождения (предположительно,), заявивший о себе как военнослужащий инженерно-технической группы особого назначения при КБ 12.
В момент задержания при нём обнаружено удостоверение на имя вышеуказанного лица, оформленное по образцу действующего в РККА документа, с печатями и подписями, внешне соответствующими образцам. Печать «Особая группа, сектор технической поддержки». Проверка подлинности невозможна в условиях текущего положения фронта.
По факту появления в районе 3-го стрелкового батальона:
Громов утверждает, что после налёта авиации на тыловую колонну, в которой он находился, оказался в разрушенной деревне и добрался к линии фронта самостоятельно. Факт следования не подтверждён, но в целом возможен.
На момент доклада:
Провёл восстановление радиостанции РБ-М, выведенной из строя после артобстрела;
Инициировал и самостоятельно реализовал доработку трофейной немецкой противотанковой мины Tellermine 35 с заменой механического взрывателя на импровизированное радиоуправляемое устройство;
Устройство прошло боевое применение в составе разведгруппы лейтенанта Руднева, в результате чего была уничтожена штабная машина противника, уничтожены документы, потерь с нашей стороны нет.
По наблюдениям командного
состава:
Дисциплинирован, в быту скромен, спиртного не употребляет, с личным составом держится ровно;
В обращении с техникой демонстрирует уровень подготовки, превышающий уровень подготовки младшего командного состава;
Имеет нестандартный подход к решению задач, что неоднократно демонстрировал;
О своих прежних командировках, месте службы и личных данных говорит скупо, но уверенно. Поводов для задержания или дисциплинарных взысканий не давал.
Заключение:
Личность инженера Громова в полной мере не установлена, однако по результатам выполненных им задач и по показаниям командования, целесообразно оставить его при инженерной части батальона с закреплением за ремонтно-сапёрным взводом.
Предлагаю:
Продолжить наблюдение.Рекомендовать командованию допускать к нестандартным инженерным задачам.В случае изменения оперативной обстановки эвакуировать в тыл для полной проверки по линии Особого отдела фронта.
Начальник Особого отдела 3-го стрелкового батальона
лейтенант госбезопасности /подпись/
Ильин
Глава VIII. Комар
Алексей сидел на корточках у деревянного каркаса, обтянутого брезентом, и аккуратно затягивал шпагат на левом крыле. Конструкция была хлипкой, как игрушка, но в каждом узле чувствовалась точность, выверенная рука инженера.
Если по уму это даже не самолёт, буркнул Дурнев, стругая хвостовую балку. А птица на костылях.
Он должен не просто летать, он должен вернуться, спокойно ответил Алексей. И фотоаппаратура сделает свою работу. Только это и нужно пока.
На столе рядом лежали разобранные части: два аккумулятора, аккуратно перемотанных изолентой; электромотор, снятый с немецкого фугаса "Голиаф"; катушка провода; рычажный механизм из частей швейной машинки. Всё трофейное, кустарное, добытое в руинах Сталинграда.
Громов за последние две недели не просто собрал летательный аппарат он перевёл знания XXI века на язык 1942-го, как мог: через смекалку, грязь, холод и изоляцию.
Никаких микропроцессоров.
Никакой навигации.
Только расчёт, механика и вера, что в небе можно увидеть то, чего не видно с земли.