Да спохватилась Тася, куском замши вытирая пыль с пианино. С Испанией теперь как? Едет он?.. Сына-то с кем оставить?
Семушкин внимательно посмотрел на жену, на руки ее, заботливо переставляющие подсвечники, на серый налет пыли,
обметавший тряпку
Сходил бы. Она открыла форточку, брезгливо сморщив нос, потрясла замшевым лоскутом. А?
Времени сейчас сколько? Семушкин взглянул на часы. Шесть? На часок если
Только не пей там, напутствовала рассудительная Тася.
Но Семушкин уже не слышал ее. Он водил щеткой по башмакам, и в голове его, в такт движениям руки, сновало челноком: изменилось у Ракитина с Испанией, нет?
Мыслишка была мутненькой, противной, но мозг не стыдлив, как оправдывался Григорий, позволяя мысли крепнуть и развиваться
По пути к дому Ракитина он задержался на том злосчастном месте, где еще различались среди прибитой к бортику тротуара грязи крупицы стекла и оранжевые осколки пластмассы.
Глядя на осколки, Григорий преисполнился философической удрученности, но и одновременно ощущения какого-то личного тревожного счастья.
К большому удивлению Семушкина, в Ракитине не замечалось ни надломленности, ни растерянности, переживаний он не выказывал, разговор вел ровно, без срывов, пусть и немногословно. Лишь как-то болезненно щурился, будто вспоминал что-то, а вспомнить не мог.
«Держится», думал Григорий, с невольным состраданием всматриваясь в осунувшееся, как бы чуть постаревшее лицо приятеля, в устало запавшие глаза с хмурой, внимательной отчужденностью взгляда исподлобья.
С сыном-то что решили? начал Семушкин, невольно теряясь в застойной, настороженной тишине, заполонившей квартиру.
У родителей ее.
Ясно, кивнул Григорий. Да и правильно, в общем, женская рука, забота А тут поездка на полгода Или так и оставишь им парня?
Не знаю Ракитин понуро огляделся по сторонам. Ничего не знаю пока, Гриш. А ехать, думаю, надо. Здесь, покривился, невмоготу.
Ну да уныло подтвердил Семушкин. Время лекарь перемена обстановки Слушай, а дело-то закрыли?
Какое?
С аварией Все-таки гибель
Ну По показаниям наезд совершила она, а причина смерти инсульт. Прорвался сосуд с тонкой стенкой. Отчего неясно. То ли Ясно, конечно! закончил Ракитин со злой убежденностью. Из-за меня все
Саня брось, не казнись. Семушкин поднялся, положил руку ему на плечо. Это случай. Несчастный, дурацкий Давай вот разберемся: ты пьян был? Нет. Или надо, чтобы строго по правилам, чтобы как стеклышко? Но и стеклышко порой вдребезги Судьба это!
Ты себе веришь? повернулся к нему Ракитин.
Конечно, какие вопросы?
Есть вопрос. Ракитин сгорбил плечи. Сплел пальцы вокруг колена. Относительно Испании. Если надо тебе туда позарез откажусь. И снимем вопрос окончательно.
Саня, не сходи с ума.
Извини
От Ракитина Семушкин вернулся молчаливым и грозно-задумчивым.
Ну как он там? поинтересовалась Тася. Едет?
Говорит необходимо развеяться, пожал плечами Григорий.
К Ритке Лесиной не наведывается? Тася отклеивала перед зеркалом ресницы. За утешениями? За утехами, вернее?
Я в грязном белье не копаюсь, проронил Семушкин высокомерно. Моя пижама где, кстати?
В шкафу. Она закусила губу. Сказала медленно: Значит, выкрутился твой приятель. От ответственности ушел Жена? Новую найдет, не привыкать
Ладно тебе, вяло возразил Семушкин. Не так и просто ему Спать давай. На работу завтра.
Спать ты любитель! согласилась Тася, в сердцах тряхнув серьгой вторую она успела снять. И большой любитель! Затем как бы в задумчивости произнесла: С квартирой как быть? Пять тысяч долларов долга по всем этим взяткам Кредит до Нового года. Раздеты камнем
Ну а при чем здесь Сашка? спросил Семушкин раздраженно.
Сашка ни при чем А вот если бы в Испанию поехал ты
Если бы, если бы! подскочил Семушкин. Ну я понимаю тебя! А что делать? Сказать ему в лоб: откажись, мол, а то деньги мне нужны, а ты того, обойдешься? Или, продолжил потухшим голосом, звонить, сообщать кому следует, что пересели они тогда? Где, мол, наказание виновного?..
Пора спать, твердо оборвала его Тася.
Григорий посмотрел на жену. И сник.
Вот так и всегда Он сказал, и дело теперь за ней И будет так всегда. И не уйти, не порвать ему с этой женщиной, как бы ни старался, с чужой, нелюбимой, но подчинившей его навек.
Дочь ответственного начальничка Вот весь секрет брака. Где только теперь ответственный начальник, сметенный бурями перестроек и прочих реформ новейшей истории?.. Ау! А вот дочь его здесь, рядом.
Искоса вгляделся в ее напряженное лицо кукольное, неживое, давно утратившее ту смазливость, которой он
некогда оправдывал женитьбу, дескать, ничего, симпатичная, остальное приложится Нарисованное лицо.
Выщипанные брови с симметричными линиями изгибов, крем на дрябловатой коже шеи и щек, блеклые без спасительной помады губы и такие же блеклые глаза пустые и круглые. А завтра, подведенные тенями, тушью, под пластиковой сенью ресниц, они лживо и очаровательно изменятся будут томны, доброжелательны
Он машинально переложил подушку, уставился на красивый импортный узор наволочки. И понял: все, пропал. Не уйти, не вырваться. А почему? Детей нет она упрямилась: мол, вначале карьера, квартира, устроение быта; а теперь поздно, не может Впрочем, зачем они, дети? Неразбериха, грязь, беспорядок