Эту идею он обстоятельно рассказал директору института Маркову, и тот тоже оценил все преимущества и выгоды, которые институт может получить от дальнейшего сотрудничества с Минобороны. Если военные заинтересуются экспериментом Виктора, то, возможно, их институту выделят дополнительные средства. А уж как ими распорядиться, они сообразят. Можно, например, в смету внести чуть большую сумму, чем ту, в которой реально будет нужда, а потом просто перекинуть ее на нужды лаборатории альгологии, которой вечно не хватает денег на изучение водорослей.
Разрешить Малюкову отвозить тюленей и тренировать их вне полигона я, конечно же, могу. Но для этого нужно выделить ему специальный вертолет или катер, заметил директор и поморщился. А это лишние расходы. Ладно, свяжусь с Минобороны, а там видно будет, немного подумав, решил он.
Через две недели из Москвы в институт прибыл представитель от военных, и Виктору, наконец, представилась возможность показать работу своих ластоногих. Полковник Красиков посмотрел и остался доволен. Но уже на выходе из кабинета Авдеева он поинтересовался:
А вне территории полигона животные так же послушны, как и в загоне?
Директор, к которому был обращен вопрос, перевел взгляд на Малюкова, и Виктор сразу же понял, что наступил подходящий момент.
Как раз об этом я и хотел с вами переговорить, шагнул он из-за спины Авдеева. Мне бы с ними поплавать на свободе, поработать, так сказать, в реальных условиях
И что этому мешает? Вам нужно разрешение от директора? Полковник посмотрел на Маркова: Андрей Федорович, в чем проблема?
В транспорте, чуть покраснев от смущения, выпалил директор ММБИ. У нас только одно исследовательское судно и несколько катеров для пользования в зоне полигона. А чтобы выехать на них за пределы Об этом нет и речи. С меня потом в министерстве три шкуры сдерут, случись один катер не по назначению использовать
Он хотел сказать еще что-то, но Красиков его перебил:
Я понял. Поговорю с начальством. Что-нибудь придумаем.
Полковник свое слово сдержал, и уже через несколько дней начальник лаборатории, найдя Виктора в акватории, где он, как всегда, возился со своими подопечными, радостно объявил:
Ну, Малюков, везет тебе, как никому. Выделили тебе и твоим лахтакам целый вертолет и катер в придачу. Правда, не на каждый день, но и два раза в неделю это уже что-то! Только ты нам заранее составь график своих вылазок и вылетов. Куда и на сколько часов будешь отправляться. Начальники тоже, знаешь ли, люди подневольные и должны отчитываться перед вышестоящими.
Виктор на радостях, что ему и его животным позволили выбраться за пределы полигона, уже на следующий же день передал Авдееву график на три месяца вперед. Тот внимательно изучил все места, куда бы Малюков хотел вывезти тюленей, и проворчал:
И зачем так далеко тебе лететь? Тебе что, мало подходящих бухт рядом с полигоном? Что ты в Финманской бухте потерял? Там ведь граница рядом.
Вот и хорошо, что рядом, улыбнулся Виктор. Хочу посмотреть, как мои ребятки будут в тех водах себя чувствовать. Кто знает, вдруг придется их именно в той местности и задействовать. А то, что в разных
местах хочу с ними побывать, так это и понятно состав воды Баренцева моря в разных местах разный, и тюлени себя в ней по-разному будут вести. Вот я и понаблюдаю за их поведением. А заодно посмотрю, насколько близко смогут Беляш с Зосей рядом с границей проплыть и собрать сведения о подводном грунте.
Ага, о грунте Много на себя берешь, Малюков, покачал головой Авдеев и скептически посмотрел на инструктора. В шпионов решил поиграть? Смотри, доиграешься.
Илья Григорьевич, я туда только один разок слетаю, и все, миролюбивым тоном отозвался Виктор. На два-три дня, и обратно. Остановлюсь на турбазе «Екатерининская». У них там и катер есть. Я даже деньги свои готов с зарплаты выделить на его фрахтовку. Ни копейки с института не возьму.
Кто бы тебе их еще дал-то, покачал головой заведующий лабораторией. У нас уже на год вперед весь бюджет расписан.
Глава 2
У Виктора были еще и свои личные наработки общения с тюленями при близком контакте он использовал, например, прикосновения и похлопывания по телу животного. Частота похлопывания была вообще своеобразным языком (как азбука Морзе), с помощью которого он общался с Зосей и Беляшом. Свет от подводного фонарика также был одним из способов общения и подачи команды, хотя оба тюленя без труда могли ориентироваться и в полной темноте.
По мере того как животные привыкали к новым условиям тренировок, Виктор отплывал с ними все дальше и дальше от Кольского залива, следуя вдоль берега губа Лодейная, губа Ура, губа Ара Через два месяца он вместе с тюленями уже плавал в водах губы Печенга. За это время Зося и Беляш стали еще более активными и показывали просто чудеса дрессировки. Виктор сам разработал и сшил для них специальные шлейки, сбруи и сумки-корзины, в которых тюленям было удобнее перемещать необходимые для задания предметы и собранные образцы материалов для анализа. Теперь во время тренировок животные могли выполнять не только те задания, которые требовались по их программе, но и собирать нужный для исследования материал по просьбе сотрудников других лабораторий.