Ладно, не злись, улыбнулся Матвей. Идем, пропустим по стопочке.
Он угостил старика водкой, яичницей с салом и квашеными помидорами. Тот разомлел, расчувствовался. Ему было жаль, что Матвей уезжает, прощался чуть ли не со слезами на глазах.
Вдруг не увидимся боле?
Матвей проводил гостя, прибрал в доме, вымыл посуду, сложил сумку приготовил все на завтра. Первый автобус отправлялся в семь тридцать утра. Не проспать бы!
Он вышел во двор, потом вернулся в горницу, сел душа была не на месте. Сходить, что ли, на Озерную улицу, навестить Астру? Узнать, все ли в порядке? Хотя с какой стати? Что с ней может случиться? Она его, пожалуй, на смех поднимет, и поделом.
Карелин все же оделся, запер дверь и пошел прогуляться. Листья шуршали под ногами, смеркалось. Шел он, шел и оказался у того самого дома с флюгером на крыше, про который говорил дед Прохор, грубо вырезанный из жести флажок указывал направление ветра.
Забор у дома покосился, калитка не закрывалась. Во дворе к Матвею подбежал рыжий пес с обвислыми ушами, на его лай вышла на крыльцо сгорбленная старуха в телогрейке и сером шерстяном платке. Она была глуховата.
Старуха провела его через запущенную веранду с битыми стеклами в сумрачную комнату, где стоял запах дыма и теста.
Зойка! Зойка! позвала она, и в дверях появилась тоненькая беленькая девушка лет шестнадцати, в свитере и брюках.
Бабушка плохо слышит, объяснила она. Говорите со мной. Только в школу я все равно ходить не буду! Не заставите!
А как на это смотрят твои родители? осторожно прощупывал почву Матвей.
Я сирота! девчушка вызывающе задрала острый подбородок. Отца не помню, а мама умерла. У нее было больное сердце. Разве вам не сказали?
Ее голосок дрогнул, и Матвею стало неловко. Зря он сюда пришел. Но не отступать же теперь?
Собственно, я не из-за школы. Я по поводу твоей старшей сестры.
Мы в милицию не заявляли! ощетинилась девушка.
«Раз она приняла меня за сотрудника милиции, пусть так и думает, решил он. Там видно будет».
Другие заявили, неопределенно выразился он и замолчал, ожидая ее реакции.
По сути дела, он даже не знал, какие вопросы задавать. И вообще, какого черта он явился беспокоить этих людей? Что ему от них нужно?
Он не извинился за непрошенное вторжение и не ушел, а стоял, глядя то на бабку, то на внучку. Старуха напряженно прислушивалась, теребила натруженными руками края фартука. Пауза затягивалась.
Кто заявил? не выдержала Зойка. Баронесса, что ли? Эльза к ней в пожизненное рабство не нанималась! Хотела работала; не захотела ушла. У нас свобода, между прочим. Я так и сказала этому Тихону, садовнику!
К вам приходил Тихон?
Ну, да! Немка его присылала два раза. Где, мол, Эльза? Почему не выходит на работу? Не хочет, и не выходит! Не обязана!
Могу я поговорить с твоей сестрой? мягко спросил Матвей. Желательно, чтобы она сама прояснила ситуацию.
Какую еще ситуацию? Что этой буржуйке от нас надо? взорвалась девушка. По ее бледному личику пошли красные пятна. Небось, придумала, будто Эльза ее обокрала? Они все так делают. Человек на них работает, спину гнет, а когда приходит время платить деньги, они от жадности удавиться готовы!
Баронесса задолжала вашей сестре?
Зойка смутилась, отвела светло-голубые глаза. При всей неуклюжести, угловатости и худобе в ней уже угадывалась будущая красавица. Можно догадаться, что и Эльза весьма недурна собой.
Нет! с неохотой признала она. Это я так, от злости. Платила она исправно, сестра не жаловалась.
Может быть, у Эльзы есть какие-нибудь претензии к бывшей хозяйке?
Никаких, слишком поспешно ответила Зойка. Только пусть оставит нас в покое.
Старуха, как заведенная, кивала головой, будто понимала, о чем идет речь. Ее глаза ничего не выражали, а изуродованные подагрой пальцы перебирали и перебирали края фартука. «Вряд ли она способна соображать здраво, подумал Матвей. Выходит, Зойка единственный источник информации. Но что я хочу узнать?
раздувая ноздри, спрашивал он. Секретарша не должна выглядеть шлюхой! Я не понимаю, чем ты там занимаешься?
Она плакала, уверяла мужа в своей любви и верности, пока не убедилась, что слова бесполезны. Вадим ничего не желал слушать. Он требовал, чтобы она немедленно уволилась с работы и посвятила себя домашнему хозяйству. С каждым днем он становился все агрессивнее.
Все, что я хочу, это иметь жену, которая спит только со мной! вопил он. Я достаточно зарабатываю, а женщина должна вить гнездышко, заботиться о домашнем очаге, а не вертеть хвостом и строить глазки другим мужчинам! Разве я в чем-нибудь тебе отказываю? Тебе чего-нибудь не хватает? Так скажи! Давай обсудим твои проблемы.
«Мне не надо было выходить за тебя замуж», хотела сказать Глория. Но не решалась.
Наконец ее терпение лопнуло, и она подала на развод. Из квартиры Вадима пришлось уйти, временно поселиться у подруги.
Босс у себя? спросил главный менеджер, отвлекая секретаршу от грустных мыслей.
Все в офисе знали о предстоящей свадьбе Астры Ельцовой и Захара Иваницына, поэтому он на правах будущего зятя пользовался всяческими привилегиями. Например, входить к Юрию Тимофеевичу в любое время и без доклада.