лишь глаза, неестественно яркие и холодные, как оникс.
Закройте дверь, мистер Хендрик, мягко проворковал капитан Хэлси. Он стоял у стола, барабаня длинными пальцами по обтянутой кожей поверхности. Вы капрал охраны? спросил он меня.
Да, сэр.
Как я понял, ваши люди вскрыли один из ящиков, и теперь им известно, что они охраняют.
Да, сэр. Видите ли, они не предполагали
Ваше мнение меня не интересует, капрал. В мягком голосе появились угрожающие нотки. Хэлси напоминал мурлыкающую кошку, готовящуюся к прыжку. Вам не следовало этого допускать. Стоимость серебра превышает полмиллиона фунтов. Русское государство оплачивает им оружие, полученное от Англии. Груз мы должны передать из рук в руки чиновникам казначейства. Боюсь, что им не понравятся сломанные печати. Мой рапорт по этому происшествию будет всецело зависеть от вашего дальнейшего поведения. Кроме нас четверых, собравшихся в этой каюте, о содержимом ящиков знают только ваши солдаты. Он резко подался вперед. Очень важно, капрал, чтобы они молчали. Голос стал резким и жестким. Могли они рассказать о серебре членам команды?
Уверен, что нет, сэр, ответил я.
Хорошо. В военное время капитану не приходится самому подбирать команду. Десяток матросов плывет со мной впервые. Я не хочу, чтобы они знали о серебре. Вы, капрал, отвечаете за то, чтобы сведения о нем не вышли за стальную дверь. От этого зависит ваше будущее, ясно?
Да, сэр.
Хэлси перевел взгляд на Рэнкина. Для меня аудиенция закончилась. Я вышел в коридор, остальные приглашенные остались в каюте. Силлз и Берт дали мне слово молчать. Но меня беспокоил Рэнкин. Он постоянно пил и играл в карты со стармехом.
В половине первого я вышел на палубу. Моя вахта начиналась в час ночи, и я сказал Берту:
Пойду пройдусь, а потом сменю тебя.
Я как раз оказался под капитанским мостиком, когда по его железному настилу загремели чьи-то шаги.
Снег все идет, услышал я голос Хэлси.
Да, ответил Хендрик. И завтра погода не улучшится.
Нас это устраивает, не так ли?
Они говорили тихо, и я слышал их лишь потому, что стоял прямо под ними.
Мы все сделаем завтра ночью, продолжал Хэлси. Ты поменял вахты?
Да, Юкс будет за штурвалом с двух до четырех утра.
Хорошо, тогда мы Голос Хэлси заглушили его шаги. Они перешли на другое крыло мостика.
Я не шелохнулся. Они поменяли вахтенных, пронеслось у меня в голове. Юкс будет за штурвалом с двух до четырех. Юкс, если верить коку, плавал с Хэлси еще на «Пинанге». Они имели право менять вахтенных. Юкс матрос. Он может нести вахту. Но почему Хэлси сказал, что их устроит плохая погода? Можно было найти дюжину объяснений подслушанному обрывку разговора. И тем не менее я уверен, что именно в тот миг во мне зародилось чувство тревоги. Не знаю, сколько я стоял под мостиком. Должно быть, долго, потому что промерз до костей.
Сколько же можно гулять, капрал? пробурчал Берт, когда я сменил его. Я уж подумал, что ты свалился за борт. Он закурил. Что-то ты сегодня мрачный, капрал. Или сильно волнуешься из-за печатей?
Нет, не особенно, ответил я.
Бог мой! Ты с виду такой несчастный! Что тебя гложет?
Я было решился рассказать ему о моих подозрениях, но в последний миг передумал. Правда, мысли о подслушанном разговоре не оставляли меня.
Берт, ты познакомился с кем-нибудь из матросов?
Конечно. Мы же едим вместе с ними. Я, можно сказать, уже член команды, а что такое?
Ты знаешь матроса по фамилии Юкс?
Юкс? Что-то не припомню. Они же представляются по имени: Джим, Эрни, Боб и так далее.
Или Ивэнс?
Ивэнс. Маленький валлиец, который болтает без умолку. Они всегда вместе. Ивэнс и этот, как его, Дэвис. Смешат остальных. Как два комика. А зачем тебе это?
Покажи мне Юкса, когда увидишь его на палубе.
Следующее утро, 4 марта, выдалось серым и холодным. Облака сомкнулись с морем, видимость сократилась до нескольких сотен ярдов из-за дождя со снегом. Ветер по-прежнему дул с северо-запада, и «Трикала» все чаще зарывалась носом в громадные волны. Впереди, на границе видимости, маячила корма «Американского купца». На юге виднелись неясные очертания двух кораблей, с правого борта стройный силуэт эсминца, позади лишь оставляемый нами белый след, почти мгновенно исчезающий в ревущих волнах. Мы замыкали конвой с севера.
Дважды за утро эсминец подходил к нам и приказывал сблизиться с «Американским купцом». В два часа дня на палубе появилась Дженнифер Соррел. Мы поболтали о ее доме близ Обана, ее яхте «Айлин Мор», реквизированной королевским флотом в
1942 году, и о ее отце. Я спросил, хорошо ли она устроилась. Дженнифер скорчила гримасу.
Каюта удобная, но офицеры О, к Каузинсу у меня претензий нет, это второй помощник. Но капитан Хзлси пугает меня, а вечно пьяный стармех В общем, теперь мне приносят еду в каюту.
А Рэнкин? спросил я. Он не досаждает вам?
О нет, она засмеялась. Женщины его не интересуют.
Затем разговор перешел на различные типы судов, на которых нам пришлось плавать. Где-то в половине третьего она сказала, что замерзла, и ушла к себе в каюту. В три часа меня сменил Силлз. Я спустился вниз, получил у кока кружку горячего какао и прошел в кубрик. Берт сидел там, перебрасываясь шуточками с пятью или шестью матросами. Я сел рядом с ним, и несколькими секундами позже он наклонился ко мне и прошептал: