К изумлению Вики, не привыкшей к подобным излияниям чувств, мужчины порывисто и крепко обнялись, захлопали друг друга по спинам и лишь потом отстранились, разглядывая полузабытые за давностью лет черты.
Товарищ лейтенант! повторил Ширяев, и Сергей с дружеской иронией поправил его:
Положим, уже не товарищ, а даже не знаю, как сейчас принято. А во-вторых, не лейтенант, а капитан, да и то запаса. Так что зови меня лучше по имени.
Вика, понимаешь, повернулся к жене Григорий, это же мой бывший взводный! Без малого полтора года вместе. Помнишь, я о нем рассказывал? Това Тьфу! Это моя жена Виктория, а вон тот сорванец сын Марат.
Сергей Кабанов, представился мужчина, щелкая каблуками. Можно проще: Сережа.
Очень приятно. Вика.
Нет, но какая встреча! встрял в церемонию представления Ширяев. Нежданно-негаданно Сколько же лет прошло?
Много, вздохнул Кабанов. Очень много. А ты еще ничего, только раздобрел малость. Даже не сразу узнал. И жена у тебя просто красавица, галантно добавил бывший командир.
Виктория благодарно улыбнулась в ответ.
Ну,
как ты? спросил Кабанов своего бывшего рядового. Живешь, как вижу, неплохо. Чем занимаешься?
Да как сказать?.. Своя фирма. Не большая, но и не маленькая, без особой гордости сообщил Ширяев. Посреднические сделки, дилерство и все такое прочее. Особо похвалиться нечем, но и жаловаться не приходится. А вы? Я так понял, что из армии вы ушли?
Ушел. Кабанов снова вздохнул, вспомнив что-то. Но, в отличие от тебя, фирмы своей не завел. Не мое это дело. Я служака, а не бизнесмен. Работаю начальником охраны у Лудицкого. Есть такой депутат.
Знаю, кивнул Григорий. Вика, повернулся он к жене, ты извини, но мы столько не виделись Мы посидим немного в барчике. Хорошо?
Только учти: пить я могу чисто символически. Правда, шеф смотрит на все это сквозь пальцы, да и с дежурства я сменился, но все равно. Я же не на отдыхе, предупредил Кабанов, и это предупреждение в сочетании с недавним комплиментом разрешило колебания Виктории.
Допоздна-то хоть не засиживайтесь, ласково, как идеальная жена, произнесла она.
Был очень рад познакомиться. Надеюсь, мы еще не раз встретимся, раскланялся Кабанов. Григорий, не теряя времени, уже устремился в глубины судна, на ходу прикидывая, который из баров находится к ним поближе.
За встречу! предложил тост Кабанов, когда бывшие однополчане покойно устроились в уютном помещении.
За встречу, лейтенант! откликнулся Ширяев, но тут же поправился: То есть капитан. Привычка.
Чокнулись, чуть приложились к рюмкам с коньяком и дружно закурили, настраиваясь на неторопливую беседу.
А вы-то как? выдержав положенную паузу, спросил Григорий. Давно дембельнулись?
Давно, сказал Кабанов, затянулся и повторил: Очень давно.
4 Из дневника Сергея Кабанова
А может, и нет. Корабль мог немного задержаться в пути или, наоборот, чуть прибавить ход, и тогда мне не пришлось бы писать эти строки.
Впрочем, теперь это уже не имеет никакого значения. Все равно никто из нас не в состоянии объяснить в этой истории хоть что-нибудь. Сплошные домыслы, кое-как скрепляющие факты, да и сами эти факты попахивают чем-то сверхъестественным. Ученых-то среди нас нет. Хотя уверен: окажись они на борту, толкового объяснения мы не дождались бы и от них. А хоть бы и дождались, исправить случившееся не в нашей власти. Гораздо важнее осознать сам факт и, исходя из него, обдумать, что же нам делать дальше.
И все-таки для каждого из нас в отдельности все происшедшее злая шутка ополчившейся против него судьбы. Есть сотни способов провести отпуск. Надо, в конце концов, иметь достаточно денег, чтобы отправиться в морской круиз, а деньги эти нужно еще сперва заработать. И это в стране, где, честно трудясь, будешь едва-едва сводить концы с концами!
Не стану говорить за всех, но для меня эта история началась задолго до злосчастного круиза. Вернее, еще не сама история, а мой путь к ней. Ведь я никогда не собирался становиться моряком да и вообще пускаться в какие-либо странствия по волнам. Но пошутила судьба, незаметно нанизав на свою нить бусинки пустяковых на первый взгляд происшествий. И ничего не предвещало, что мне суждено вляпаться в такую переделку.
Родился я у моря, в тех краях, что ныне волею все той же судьбы неожиданно стали заграницей. Детство мое прошло в портовом городе. Отец был капитаном рыболовного траулера, и видел я его не особенно часто. Рейсы тогда длились по полгода без захода в зарубежные порты. Шесть месяцев бултыхания где-нибудь в Северном море или Атлантике, раскачивающаяся под ногами палуба, ни нормального отдыха, ничего!
Зная это по рассказам отца, я никогда не болел морской романтикой, понимая, что плавание просто тяжелый труд, и рано усвоил фразу, которую частенько любил повторять отец: «Хорошо море с берега, а корабль на картинке». Вдобавок в детстве мне попалась «Цусима» Новикова-Прибоя, и описание гибели моряков, не имевших времени выбраться из отсеков, оказало такое влияние на мою впечатлительную и неокрепшую душу, что мне до сих пор становится не по себе, когда я думаю о толще воды под днищем любого корабля.