Ответить Лудицкому не дали.
Прошу прощения, Петр Ильич, обратился к депутату появившийся в салоне Кабанов, хорошо сложенный, хотя и не блещущий красотой начальник охраны Лудицкого. Вас вызывают к телефону. По-моему, спикер. С ним сейчас говорит Дмитрий.
Извините, господа, Лудицкий гордо обвел взглядом собравшихся за столом и поднялся, всем видом демонстрируя собственную значимость. Даже в отпуске не дают покоя.
Знаем мы его дела! усмехнулся Флейшман, едва депутат вышел из салона. Наверное, спикер хочет спросить, какая на Балтике погода и не докучает ли морская болезнь? Впрочем, оно и к лучшему. Мне эти политические речи давно осточертели.
Да, умничает Петр Ильич много, осторожно согласился Грумов. Как человек далеко не первой молодости, он по привычке предпочитал в компаниях не очень критиковать представителей власти, хотя легко мог купить половину Думы.
А ты тоже хорош! повернулся к Флейшману Пашка Форинов. Сидишь, типа, с умным видом и замечания вставляешь!
Так скучно же, Паша! Мужик ты неплохой, но кроме денег да баб говорить с тобой совершенно не о чем. Надо же кому-то разговор поддержать. Вдруг и Лудицкий понадобится?
На хрен он нам сдался? сказано было, разумеется, покрепче. Тоже мне, фигура!
Не скажите, молодой человек, возразил на правах старшего и самого богатого Грумов. Контакт с власть предержащими еще никогда и никому не мешал. Какая бы власть ни была, одним она обязательно вставит палки в колеса, на других будет равнодушно смотреть сквозь пальцы, а третьих возвеличит и создаст им все условия.
Далось мне это величие! Форинов налил рюмку коньяка и выплеснул ее себе в рот. Лишь бы в мои дела не вмешивались, остальное я и сам зубами, в натуре, вырву.
Да, зубки у тебя что надо! чуть заметно усмехнулся Флейшман. Такими в пору железо грызть!
Пашка воспринял сказанное как комплимент, потому что немедленно расплылся в самодовольной улыбке и продемонстрировал в самом деле великолепные зубы. Впрочем, его внимание тут же переключилось на вошедшую в салон стройную молодую брюнетку в брючном костюме. В глазах Пашки замелькали плотоядные огоньки, как у кота, узревшего перед собой мышь.
О! Никак сама Мэри! А фигурка у нее и в самом деле что надо! Такую и трахнуть не грех! Поставить ее рачком, а еще лучше посадить сверху, чтобы сиськи мотались А что это за мужик рядом с ней? Форинов кивнул на неулыбчивого лысеющего мужчину, в самой вольготной позе расположившегося за столиком рядом со знаменитой эстрадной звездой.
Шендерович. Флейшман, похоже, знал чуть ли не всех более или менее значительных лиц и сейчас издали раскланялся с Мэри и ее спутником. Продюсер ее и Миши Борина. Говорят, на их раскрутку он истратил целое состояние, зато теперь нажил целых два.
Знаешь, я тоже не прочь раскрутить такую, признался Пашка. Интересно, он ее трахает?
Понятия не имею. Спроси его сам. Или ее, равнодушно отозвался Флейшман, вытряхивая из пачки сигарету.
Салон между тем потихоньку наполнялся туристами. Здесь собрались люди состоятельные те, кого Лудицкий назвал цветом нации: бизнесмены среднего и высшего уровня, всевозможные руководители, несколько политиков, их жены и любовницы Оно и понятно: где же простому работяге взять денег на круиз? Зарплаты невелики. Тут уж, как говорится, не до жиру
Слушай, Юрка. Ты бы меня с ней, в натуре, познакомил, Пашка никак не мог успокоиться и все поглядывал в сторону Мэри. За мной, сам знаешь, не заржавеет.
Что, так сразу?
А чего ждать? удивился Пашка. Я мешкать не люблю. Мало ей будет десяти штук баксов дам двадцать. Даже пятидесяти штук не пожалею. Ништяк!
Как бы тебе за столь откровенное предложение по морде не схлопотать, с притворной заботливостью изрек Флейшман.
От кого? От ее что ли? Пашка презрительно фыркнул, взглянув на продюсера певицы.
При чем здесь Шендерович? Флейшман старательно изобразил крайнюю степень удивления. Мои соотечественники народ мирный. Я говорю о его подопечной. Артисты люди продажные уже в силу своей
профессии, но, как натуры творческие или считающие себя таковыми, требуют утонченного подхода. Им нужны всевозможные ухаживания, цветы, лесть, подарки, а ты прямо в лоб лезешь с деньгами. Мэри и обидеться может.
Да чего ей, типа, обижаться-то? недоуменно протянул Пашка. Пусть скажет, чо ей надо, а я враз куплю, без проблем.
Эх, нет у тебя фантазии, вздохнул Флейшман. Жаль, нашего банкира жена увела. Он человек старый, опытный, рассказал бы тебе, как с женщинами обращаться надо.
За Грумовым и в самом деле во время разговора пришла жена. Располневшая, но все еще безуспешно пытавшаяся молодиться женщина, она издалека поманила супруга пальцем и сразу же потащила его куда-то. Борис Степанович пошел за ней безо всякого желания, но возражать даже и не пытался. Видно, заранее смирился, что в этом круизе будет находиться под бдительным присмотром своей строгой половины.
Впрочем, возможностей гульнуть «налево» у него с избытком хватало и в родной Москве.
Может, стоит пригласить ее в какое-нибудь путешествие? спросил Пашка, но тут же спохватился: Тьфу! Совсем забыл, мы ж и без того в круизе!