Нога в тяжелом ботфорте крепко впечаталась в лицо негра, и оно немедленно окрасилось кровью.
Рома! Живо! Сэр Джейкоб повернулся и нетерпеливо зашагал взад-вперед по роскошно отделанной каюте.
Слушаюсь, сэр! шевельнул распухшими губами Джордж.
Сэр Джейкоб схватил налитую чарку и одним духом осушил ее. Его взгляд коснулся ковра, куда упала капля крови с разбитых губ негра.
Подлец! От удара в живот здоровенный слуга согнулся пополам. Так ты мне еще и ковер испортил! Боцман!
Не предвещавший ничего доброго рев капитана был, наверное, слышен за милю. Не прошло полминуты, как в каюту влетел старший боцман фрегата Хэнк Арчер низкорослый, но необычайно широкоплечий мужчина лет сорока. Слишком длинные относительно роста мускулистые руки и низкий покатый лоб делали его весьма похожим на обезьяну. Хэнк мог запросто свалить одним ударом быка, но перед разъяренным капитаном дрожал, как сопливый юнга.
Привязать эту падаль к бушприту! кивнул на раба сэр Джейкоб. Пусть мозги прополощет!
Есть, сэр! Боцман схватил Джорджа
за воротник рубахи и мощным рывком вышвырнул несчастного за дверь.
После их ухода сэр Джейкоб самолично наполнил чарку ромом, вновь осушил ее единым духом и нервно раскурил трубку. Злость на судьбу и на весь мир все еще не проходила, неистово хотелось что-нибудь бить, крушить и ломать, но капитан всегда считал себя прирожденным джентльменом и старался сдерживать наиболее сильные проявления чувств.
И все-таки чувства чувствами, а дела делами. Гнев продолжал душить капитана, однако после третьей чарки он немного утих, а в голове, как ни странно, прояснилось. Прикинув, что ураган шел с зюйд-веста, сэр Джейкоб приказал «Стреле» следовать на норд-ост в поисках пропавших кораблей. Он всегда считал командовавшего бригантиной Озрика лучшим после себя капитаном эскадры и не сомневался: если какой-то из его кораблей снесло штормом, но он остался на плаву, Озрик обязательно найдет его и приведет к острову, где латали «Вепря».
Если бы кто-нибудь сказал сэру Джейкобу, что вчера его эскадру лишь слегка зацепило краем урагана, он поднял бы говорившего на смех как ничего не понимающего в штормах сухопутного невежду, а скорее всего, презрительно бы отвернулся, не желая выслушивать столь явную чушь.
Но самое удивительное заключалось в том, что это абсурдное, с точки зрения переживших жуткую ночь моряков, утверждение было стопроцентной правдой
2 Петр Ильич Лудицкий. Салон «Некрасова»
Где уж нам, с откровенной иронией отозвался самый молодой из расположившихся в салоне круизного лайнера собеседников депутата, красивый чернявый парень в очень дорогом костюме. Мне, например, происхождение не позволяет. Не иностранец, зато инородец. Так это, кажется, нынче называется? Еврей, проще говоря.
Лудицкий с легкой отеческой укоризной покачал головой и перевел взгляд с Флейшмана на его соседа, довольно тучного мужчину лет пятидесяти.
А вы, Борис Степанович, что скажете?
Я, признаться, о таких тонкостях не думаю, попытался напустить на себя умный вид Грумов. Вот если бы вы спросили о чем-нибудь, имеющем отношение к финансам
Борис Степанович, вздохнул Лудицкий. Всем известно, что вы превосходнейший банкир, но нельзя же быть таким односторонним.
Можно и нужно. Последний из собеседников, чуть постарше Флейшмана, был единственным, кто вместо костюма нарядился в широкие цветастые шорты до колен и легкую майку, под которой виднелась массивная золотая цепь с огромным, тоже золотым крестом. Фигуре парня позавидовал бы иной атлет, а квадратное загорелое лицо лучилось непробиваемым самодовольством. Кому и на кой хрен нужны все эти высокие материи? Что они, деньги помогут делать? Да ни в жисть! По мне не умеет человек делать деньги, вот и ударяется в философию. Чтобы теорему какую изобрести или космический корабль построить, много ума не надо. Это любой дурак сможет. А вот тонну баксов заработать у них кишка тонка. В натуре.
Тут ты, Паша, слегка перегнул, улыбнулся Флейшман. Хотел бы я посмотреть, какой корабль ты бы построил. Для таких дел еще какой ум нужен, да хорошее образование в придачу. А из всех открытий ты способен только бутылки открывать.
Ну и что? ничуть не обиделся Паша. Понадобится мне космический корабль куплю десяток ваших умников со всеми потрохами за краюху хлеба. Они мне что угодно сделают. Еще и, типа, хвостиками повиляют.
Положим, для этого твоих денег не хватит, заметил Флейшман, неторопливо закуривая. Как и моих. Разве что обчистить банк уважаемого Бориса Степановича. Вот только стоит ли тратить такие деньги на всякие глупости?
Присутствующие
слегка улыбнулись, точно услышали тонкую шутку, а Лудицкий, как истинный политик, тут же вставил:
Вы тысячу раз правы, Юра. И тут мы опять сталкиваемся с так называемой загадочной славянской душой.
Далась вам эта загадочная душа, Петр Ильич! Флейшман едва скрыл зевок. В отличие от двух других собеседников депутата, он любил иногда на досуге пофилософствовать, однако на этот раз его не устраивала выбранная тема. Но все же из вежливости он счел нужным поинтересоваться: Так в чем вы видите загадку?