Отобрав клинок, Сергей отступил к стене, волоча «щит» за собой. Тренькнула стрела, Лобанов отбил ее мечом и оглянулся. Гефестай поступил в меру своих сил он столкнул лбами двух парфян и отнял их щиты. Одним щитом защищался от стрел, а другим отбивал наскоки мечников и копейщиков.
Эдик, хоть и не владел приемами панкратиона, но своего противника, косматого кочевникасака в кожаных бронях, нокаутировал. Снял у того с пояса кнут и здорово им управлялся, стегал так, что перешибал дротики.
Искандер, раненный в ногу, щерился и отмахивался двумя мечами сразу. Стрелы выбивали ямки в кирпичной стене кёшк, улетали в пролом выбитой двери, но долго так продолжаться не могло. И когда во двор диза влетели шесть всадников в латах с ног до головы, с длинными, четырехметровыми копьями, Сергей ощутил смерзание кишок. Это были катафрактарии, тяжелая конница, парфянские рыцари. От этих панкратион не убережет
Катафрактарии послали своих здоровущих, бронированных коней в галоп и угрожающе наклонили копья. «Как жуков на булавку» мелькнула у Сергея тоскливая мысльпредчувствие.
Неожиданно наперерез черным коням катафрактариев бросился белый конь с седоком в простой тунике. Его лысый череп блестел, как лакированный, а на мощную грудь спадала черная борода, завитая колечками по ассирийской моде. Седок издал повелительный крик, и катафрактарии замедлили свой бег, осадили коней, сворачивая с таранного пути. На Сергея пахнуло едким лошадиным потом и духом разгоряченного тела, изпод громадных копыт сыпанула глиняная крошка.
Это Тиридат! ликующе вскричал Искандер. Тиридат!
Тиридат, махнув Тиндариду, подъехал к аркапату и заговорил с ним, указывая на пленников и взглядывая на небо, наверное, призывал богов в поручители.
Он говорит, что мы не дэвы, торопливо переводил Тиндарид. О боги! Они нас посчитали дэвами, засланцами злого бога Аримана! Тиридат ручается за нас и и говорит, что мы охотники на дэвов!
Спасибочки, криво усмехнулся Эдик, в киллеры записали!
Сергей отпустил полузадушенного воина, которого держал локтем за шею, и тот упал. Закашлялся,
заперхал, отползая прочь. Аркапат дал себя убедить, и Тиридат сунул ему увесистый мешочек. Простые тут нравы, усмехнулся Сергей. Губастощекастый милостиво кивнул, принимая взятку, и прокричал команду «Отставить!».
Стрельцы ослабили тетивы луков, воины сунули мечи обратно в ножны. Отбой тревоги.
Тиридат прошептал Искандер. Боги, боги, сколько ж я тебя не видал! Спохватившись, он торопливо проинструктировал товарищей: Выкажите почтение! Тиридат не простой парфянин, он фратарак, князь здешний, из древнего рода Михранов. И еще он вазург, то бишь вельможа царя царей!
Мы прониклись, успокоил друга Сергей.
Подъехавший Тиридат осмотрел всех четверых, сверкнул белозубой улыбкой и сделал жест, понятный без перевода: за мной!
Оглядываясь и толкаясь, четверо друзей покинули диз и спустились на главную улицу. Толпа, скучившаяся у стен крепости, угрожающе зароптала. И тут же лязгающий голос выкрикнул, властно и непререкаемо, то же самое слово, слышанное Сергеем от Тиридата и понятое, как приказ «Стоять!».
Толпа расступилась, пропуская череду старперов в тяжелых расшитых одеяниях белого цвета.
Это жрецы Ахурамазды, обреченно сказал Искандер, местная инквизиция Никаких шансов!
Да они что тут, совсем озверели?! возопил Эдик. Сколько можно уже?!
На его крик тут же отреагировали физически развитые молодые люди в золоченых латах, со взведенными арбалетами. Выстроившись в две шеренги, они окружили четверку пеших и одного всадника. Жрец, которого Сергей признал главным по наличию золотых цацок на рясе, вышел вперед и затянул моление.
«Когда возмущен и разгневан Митра, солнечный бог, заунывно толмачил Гефестай, стрелы тех, кто любит его, из луков добротных, тугих, бьют без промаха в цель! Когда разъярен, то безжалостен Митра слепящий!»
Наголо обритый служкадастур, часто кланяясь, поднес старшему жрецуэрбаду тяжелый свиток из пергамена, испещренного квадратными буквицами арамейского письма. Эрбад принял свиток с поклоном и шагнул к Сергею. Желтые рысьи глаза жреца смотрели пронзительно и колюче.
Чего ему надо? оглянулся Лобанов на Гефестая.
Ты должен возложить руки на свиток, растолковал сын Ярная. Это «Авеста», священное писание, и если ты дэв, то руки твои вспыхнут пламенем
Ясно, кивнул Сергей. Проверка на вшивость!
Лобанов преувеличенно серьезно поклонился и опустил руки на свиток. По толпе пронесся вздох разочарования так надеялись на дэва глянуть, и на тебе! Не воздвигся двухэтажным чудищем, не завыл, сгорая в пламени Митры слепящего!
Сдерживая ухмылку, Сергей отвернулся и увидел на крыше дома через улицу наккашевца с пистолетом. Лобанов резко присел, спихивая Эдика и Гефестая с линии огня. Грохнул выстрел. Пуля 44го калибра прошила бок эрбада. Старик, хватаясь за рану, упал. Толпа завыла, началась давка. Вторым выстрелом разнесло череп одному из молодых арбалетчиков. Сергей скакнул к нему, подхватил выпавшее из рук оружие и выстрелил по боевику с разворота. Нащупай он сразу спусковой крючок, наккашевец живым бы не ушел, а так тяжелая железная стрела лишь прободала боевику ногу. Боевик согнулся, словно от рези в животе, и сгинул.