Бей, бей! вопили в толпе.
Внезапно Сергея охватила ярость. Он показал Самадову «поворот вверх» из богатого арсенала панкратиона подсекая одной ногой и добавляя другой для верности. Холмирзо свалился, но тут же вскочил одновременно с Лобановым. Правая рука у Сергея работала еще плоховато, но он и с левой бил нехудо
Лобанов безошибочно ткнул Самадова большим пальцем в четвертое подреберье. Холмирзо отпрянул, серея лицом, и стал рубить ладонями воздух, создавая вокруг себя зону поражения. Лобанов пошевелил правой вроде оклемалась Хана Самадову, сейчас он его вырубит. Холмирзо, видимо, тоже понял это и решил сподличать выхватил ножпечак, которым баранов режут, и бросился на Лобанова, скаля длинные желтые зубы.
Мочи его! надрывались самые отмороженные.
Во имя Аллаха! вскрикнул испуганно одинокий голос. Остановитесь, правоверные!
Но куда там Усилием воли Сергей вогнал себя в боевой транс. Эту хитрую науку устод Юнус преподал им на последнем году обучения.
Свет несколько померк, а шум и гам доносились будто из Зазеркалья звуки растягивались так, что резкий вскрик слышался низким мычанием. Время послушно замедлилось, секунды еле тянулись, люди едва шевелились стояли почти недвижным строем, растягивая рты и помахивая руками. Даже резкий замах Холмирзо казался ленивым потягиванием. И только Лобанов двигался быстро и ловко в загустевшей реальности, в мире, вдруг переключенном на пониженную передачу.
До глаз Сергея дошел блеск стали, он различил вычурные арабески на лезвии печака, резную костяную ручку, побелевшие пальцы Холмирзо с пятнышком зеленки на мизинце
Тщательно примерившись, Лобанов отбил печак ударом ладони по плоской стороне клинка с уклоном в сторону. Не вовремя он бросил взгляд на зиндан. В проулке между чинарами и бетонной стеной стоял «уазик», прозванный «козликом». К его распахнутым дверцам поспешали трое, влекущие четвертого. Порядок!
Хищно прянувшие пальцы Холмирзо, метящие в зрачки, Сергей заметил за долю секунды до ослепления и тут же нанес страшный удар Самадову в кадык.
Сергей ни о чем не думал в этот момент, за него все решили мышцы и нервы, опередив врага и уберегая зрение.
Сергей услыхал звонкий шлепок и слившийся с ним мокрый хруст. Панкратион не учил миллиметровке, это было искусство реального боя, где выигрыш жизнь, а проигрыш смерть. Выпад получился таким
могучим, что Сергеевы костяшки и дыхательное горло Самадову перебили, и сонную артерию травмировали, и шею свернули.
Босс! донесся крик Эдика, и Лобанов будто очнулся, вышел из транса.
Увидел падающего Самадова с неестественно изогнутой шеей и иссинябелым лицом, увидел замерших дехкан и лишь потом разглядел подъезжающий «уазик».
Убили! завизжала Хасият, падая на колени рядом с Самадовым. Убили! Убили!
«Козлик», беспрерывно сигналя и взревывая мотором, вломился в толпу, бодая «гвардейцев» Наккаша. Эдик отворил дверцу, щерясь в неслышном крике.
Ноги были как чужие. Лобанов неловко добежал до «уазика» и плюхнулся на сиденье рядом с водительским. УАЗ тут же взвыл и, будто оправдывая прозвище, запрыгал по ухабам и бордюрам, задним ходом вырываясь на дорогу. Дядя Терентий, сидевший за рулем, оскалился.
Лобанов посмотрел на Воронова, заметил рваную рубашку, сбитые костяшки и ссадины.
Ты как?
Втянул тебя виновато проговорил Воронов. Ай, нехорошо
Пустяки, сухо ответил Лобанов, дело житейское! Он почувствовал, что теряет самоконтроль, и грубо приказал: Газуй, газуй давай! Сейчас вся свора кинется по следу!
Взять! орал Наккаш. Убить кафира!
Пахлавоны, подручные депутата меджлиса, простые Дехкане все скопом сорвались с места. Взревели моторы пары джипов «лендкрузеров». Бледные женщины высовывались из окон, причитая, охая, протягивая мужьям и братьям схороненные «Калашниковы». Потрясая оружием, кишлачники, ближники Наккаша и просто сочувствующие полезли в кузов бортового КамАЗа. Четверо или пятеро всадников проскакали на покорных пастушеских лошадях, воинственно гикая и подбрасывая старенькие винтовки. Сафари на человека началось.
Воронов гнал, срезая углы. Там, где дорога делала петлю, он ее «затягивал», пуская «уазик» скакать по траве.
Вкругаля, значить? поинтересовался Ярнаев, неизвестно как втиснувший свое крупногабаритное тело в закуток заднего сиденья.
Нет, Гефестай, подал голос Воронов, надо мм к метеостанции!
Не доедем! честно предупредил Гефестай. Дороги нет! Плавали знаем!
Лобанов не стал даже спорить. На станцию так на станцию. Долина, она как бутылка войти и выйти можно только через горлышко. А горлышко забито пробкой ЮрТепе не проскочить.
А на какую вы хотите станцию? спросил Эдик, пригибая голову, чтобы не треснуться. На ту, где синоптики пропали?
Они не пропали, пробурчал Воронов. Они ушли
Куда?
В одно место
Ох, финтите вы чтото!
Лобанов глянул в зеркальце заднего обзора и поймал напряженный взгляд Воронова. Дядя Терентий подмигнул ему и сказал:
Догоняют!
Жми на газ! вырвалось у Тиндарида.
Да я и так
«Уазик» несся по травянистому склону, впереди уже завиднелся АкМазар. Тут через гребень холма грузно перепрыгнули два черных джипа. Один не удержался, встал на передок и опрокинулся, плюща крышу. Так бы ему и кувыркаться до подножия, но громадный КамАЗ, подскакивая на ухабах, сослепу врезался в повалившийся «лендкрузер», как моторизованный носорог. Сыпанули искры, чуток помятый «КамАЗ» поскакал дальше, а джип отбросило и ударило о землю. И тут же снова подняло на столбе пламени рванул бензобак.