«Ведь будет, будет это время»
Ведь будет, будет это время,Быть может, в будущем году:Американ и два евреяИзобретут таблетку ту,Что, будучи водой запита,Возьмет защиту на
себя,И будет навсегда забытаБолезнь проклятая твоя!Какая страшная нелепость,Что мы чуть раньше родились,А два еврея с мериканомЕще за дело не взялись06.07.08
«Когда я думаю о том»
Баллада о раздвоенном графе
Баллада о чести
Скажи
где-то было полведра со вчера.Апрель 2008
Нет денег
Ищи его теперь
Моя квартирка
Хоровая израильская
Читающие Тору[1]
Патриотическая израильская
здешний я, хотя и не чужой.Но гляжу на эту синюю звездуИ испытываю гордую слезу!И хочу растить бананы на камнях,Славить Господа под Западной стеной,Беззаветно танцевать на площадяхИ с ружьем стоять на страже, как герой!В патриота превратился либерал.Прям как будто только этого и ждал!И готов, как пионер, шагать в строю!И опять я Дунаевского пою! С гулькин нос страна моя родная,Очень мало в ней лесов, полей и рек,Но другой такой страны не знаю,Где так счастлив русский человек!
Возвращение в Иерусалим
Из дневника 06
1. «Об меня, глухого»
2. «А может быть, я не один?..»
3. «Почему-то, когда я на публике»
4 (вариация на ту же тему)
моя!Целуй меня крепко как я тебя! До свиданья, Франчетта! Оревуар, Клерон! Мы еще потанцуем!Водружают КЛЕРОН на сцену и уходят.
ТРЕНЕ (укоризненно). Капитан
КАПИТАН (перебивает). Мсье директор. Париж есть Париж. Они выпрягли лошадей и заменили их во всем, кроме скорости.
ТРЕНЕ (к Клерон). Ты готова?
КЛЕРОН. Да.
Сбрасывает плащ. Она уже в костюме Клеопатры, на руках тонкая цепь.
ТРЕНЕ. Марш на сцену. (Заметил цепь.) Стоп. Капитан Заковать красивую женщину Вы не француз, капитан!
КАПИТАН. Личный заказ мадемуазель. У лучшего ювелира.
ТРЕНЕ. Ну так раскуйте ее!
КЛЕРОН. Я буду играть в кандалах.
ТРЕНЕ. Орлеанскую Деву пожалуйста. Но сегодня у нас Клеопатра! Царица Египетская!
КЛЕРОН. Да. И пленница Октавиана.
ТРЕНЕ. Почетная пленница! Настолько почетная
КЛЕРОНчто покончила с собой. Прокурор в зале?
ТРЕНЕ. И давно. И префект, и судья, и племянники какие-то королевские.
КЛЕРОН. Отлично. Я буду играть в кандалах!
ТРЕНЕ. Только через мой труп. А это, согласись, малоприятное зрелище. Бабетта! Перо, бумагу, тушь, песок, сургуч, коньяк все это бегом в ложу префекта.
Торопливо выходит с Бабеттой.
ГОСПОДИН. Мадемуазель Клерон Мое имя Александр Саксонский, путешественник.
КЛЕРОН. Прекрасно И что же вас интересует особенно? Ландшафт? Животный мир? Может быть, театр?
ГОСПОДИН. Главным образом, люди и нравы.
КЛЕРОН. О-о! В Париже того и другого достаточно.
ГОСПОДИН. Но кто же посмел как вы очутились в Бастилии?
КЛЕРОН. Нет ничего проще. Вы заказываете галантерейщику кружевную сорочку за пять монет, он приносит и требует десять, вы швыряете ему в лицо семь, он подает на вас в суд и получает свои двадцать!
ГОСПОДИН. Странная арифметика!
КЛЕРОН. Ничего странного. Вы бессильны что-либо доказать. Потому что есть еще, оказывается, средневековый параграф, по которому «показания актеров, сводников и шулеров надлежит считать заведомо ложными»!
ГОСПОДИН. Какая дикость.
КЛЕРОН. Скажите это прокурору.
КАПИТАН. Господа, господа! Я совершенно с вами согласен, но я вас попрошу. Закон есть закон. А я солдат.
КЛЕРОН. Но не шпион же?
КАПИТАН. Мадемуазель!..
КЛЕРОН. Скоро поедем, капитан. А пока терпите. (Господину.) Конечно же, я опротестовала приговор не из-за денег, бог с ними, я потребовала для нас, актеров, права на достоинство! Хотя бы наравне с галантерейщиками.
ГОСПОДИН. Ваши коллеги поддержали вас?
КЛЕРОН. И еще как бурно! Весь мой протест составлен из их восклицаний. Но как только он был подан я тут же осталась одна. Мы актеры, сударь, мы умеем сыграть героизм, но не обязаны его проявлять. Зато мой обидчик о-о! Пока двор нуждается в хорошей галантерее, правды не добьешься. Но двор нуждается еще и в хорошем театре. Я буду играть в кандалах!
Те же и ТРЕНЕ с БАБЕТТОЙ.
ТРЕНЕ (размахивая бумагой). Да здравствует свобода! Братья! Сограждане! (На мотив «Марсельезы») Вперед, сыны отчизны милой! Ла-ла-ла! Хороший мотивчик, когда-нибудь пригодится. Капитан, вы свободны! Клерон, ты тоже. Господин префект из уважения ко мне и твоему искусству Бастилию отменил!
КЛЕРОН. А мой протест?
ТРЕНЕ. Аннулирован! При этом было сказано: «Каприз красивой женщины если трудно исполнить, то легко простить» какая реплика! Капитан, снимите с нее эти узы и марш на сцену!
КЛЕРОН. Ни с места, капитан! Это амнистия! А я требую полного оправдания. Мне не нужна милость мне нужна справедливость! Я буду играть в кандалах!
Швыряет бумагу, которую торопливо подбирает Бабетта.
ТРЕНЕ. Тебе так уютно в Бастилии?
КЛЕРОН. Вполне. Все необходимое капитан перевез туда вместе со мной: и трюмо, и гардероб, и библиотеку
КАПИТАН. Да, и кровать.
КЛЕРОН. Она, я помню, произвела на вас особенное впечатление. Что ж, если нет справедливости пусть будет хотя бы комфорт.
ТРЕНЕ. Справедливость, справедливость Ты ошиблась, Клерон, тебе надо было идти в адвокаты.
КЛЕРОН. И уверяю тебя, я бы справилась.