Хозяин за большие деньги просил дописать на картине воздушный шар, а в корзине нарисовать его - владельца.
Когда Радаков выполнил заказ, купец от счастья запил.
Он сидел против картины, пил и плакал:
- Ведь ежели я теперь с шара упаду - утону же!
Известный в свое время литератор Евгений Венский иногда вел почтовый ящик в "Сатириконе". Некий графоман прислал в журнал свой рассказ с сопроводительным письмом, в котором говорилось:
"Может быть, рассказ мой и не очень хорош, но ведь и ваш Аверченко иной раз такое отмочит..."
(Аверченко, как известно, был редактором и одним из владельцев "Сатирикона".)
Венский ответил на это письмо так:
"Сами знаем про Аверченко. Но не гнать же нам человека. Не звери же".
Году эдак в шестидесятом старый литератор по фамилии Хохлов делился в парижской газете воспоминаниями о "Сатириконе". В частности он сообщал и такое: Аркадий Аверченко объявил в редакции конкурс на самый дурацкий анекдот. В конце концов, он сам и получил первый приз. Анекдот его был таков:
К арендатору одного имения прибежали дети с криком:
- Папа, папа, наш Соломон попал в соломорезку.
- Дети, - отвечал им отец, - тут есть маленькое "но". Теперь это уже не соломорезка, а соломонорезка...
К Аверченко довольно часто обращались с таким вопросом:
- Аркадий Тимофеевич, вы, наверное, еврей?..
В ответ писатель вздыхал и говорил:
- Опять раздеваться...
В свое время "Сатирикон" по-своему приветствовал октябрьский переворот. На обложке был красочный рисунок А. Радакова, который изображал пьяную матросню, гуляющую по петербургским улицам. А подпись была такая:
"Победители, которых еще не судят".
Году в девятнадцатом в "революционном Петрограде" ночью была облава, проверяли документы. Среди задержанных оказался князь С. М. Волконский, в прошлом директор императорских театров.
- Фамилия? - спросил его тот из матросов, кто вел протокол.
- Волконский.
- Происхождение? Князь пожал плечами.
Тогда другой матрос, который командовал всей процедурой, вмешался и сказал:
- Декабристу Волконскому - родственник?
- Внук.
- Пиши: пролетарское, - распорядился начальник.
II
Ардов был прирожденным юмористом, это качество было свойственно ему во всем, а не только в писании рассказов. Можно с уверенностью сказать, что в те невеселые времена, когда ему довелось жить, лишь ничтожная часть его комической одаренности реализовывалась в его сочинениях для печати и эстрады.
Еще в двадцатые годы в Доме искусств Ардов проходил мимо ресторанного столика, за которым сидела опереточная примадонна Татьяна Бах и ее муж известнейший, а потому и со-стоятельнейший врач-гомеопат. Этот человек обратился к Ардову с такими словами:
- Говорят, вы очень остроумный человек. Скажите нам что-нибудь смешное.
Отец взглянул на него и, не задумываясь, произнес:
- Гомеопат гомеопатою, а деньги загребает ал-лопатою...
Маяковский был первым советским писателем, который завел автомобиль, привез себе из Парижа "Рено". Однажды Ардов явился в какую-то компанию, где был и Маяковский. Поэт обратился к нему с такими словами:
- Ардик, вы там на улице не видели моего "Рено"?
- Ни хрено я там не видел, - отвечал Ардов.
Михаил Кольцов в тридцатые годы стал выпускать политический журнал "За рубежом". (Можно себе вообразить, какое это было издание по тем временам.) И вот Ардов сказал Кольцову:
- Знаете, как на самом деле должен называться ваш журнал? "За рупь ежом".
Однажды в Союзе писателей отец познакомился с каким-то человеком и договаривался с ним о встрече.
- Моя фамилия - Ардов, - произнес он. Неподалеку стоял поэт Твардовский, который неожиданно вмешался в разговор и сказал:
- Какая неприятная фамилия. Отец повернулся к нему и отвечал:
- Это потому, что она составляет ровно середину вашей.