Существует устойчивый миф о том, что в рекруты брали на двадцатипятилетнюю службу. Это не соответствует действительности: служба была определена в двадцать лет, а двадцать два года были введены Александром Первым только на время Наполеоновских войн.
Второй миф заключается в том, что село, якобы, проливало горючие слезы, провожая рекрутов в армию. Наоборот, село радовалось за рекрута, потому что на государеву службу призывался крепостной, а возвращался с оной человек свободный и грамотный. Им завидовали, и любимые с нетерпением ждали их домой, поскольку рожденные от свободного мужа дети тоже оказывались свободными, без учета социального статуса матери. И это был едва ли не единственный путь на свободу для крепостного человека.
Следующий миф касается сказочного жалования русского офицерства. Субалтерн-офицер, т. е. подпоручик получал в пехоте 41 рубль с копейками. Из них он обязан был заказать для себя три формы одежды: повседневную, парадную и полевую, три пары соответствующих сапог, три шинели, три шарфа и лайковые перчатки, которые лопались буквально после первого дня службы. Если офицер завтракал только булкой с колбасой и чаем, а ужинал через день, его месячный дефицит равнялся ориентировочно десяти рублям. Ротному офицеру при тех же расчетах не хватало ежемесячно четырех рублей, и только заместитель командира батальона сводил концы с концами вполне благополучно. Отсюда вытекало основное правило Офицерского собрания, согласно которому желающий обрести семью офицер, во-первых,
обязан был представить свою невесту Офицерскому собранию, а, во-вторых, получить от командира полка письменное разрешение на венчание в церкви. И командир никогда не давал такого разрешения, если офицер не дослуживался до должности заместителя командира батальона.
Заодно еще несколько вдолбленных нам в головы мифов.
1. Октябрьский переворот 17-го года проходил отнюдь не под лозунгами «Вся власть Советам!», а под лозунгом «Вся власть Учредительному Собранию!». Именно поэтому сопротивление ему было оказано лишь в Москве, где большевиками был обстрелян Кремль, и в Смоленске, где их артиллерия разгромила госпиталь для выздоравливающих офицеров.
2. Белое Движение с учетом всех штыков и сабель никогда не превышало цифры в 350 000 человек, в то время как численность Красной Армии составляла пять миллионов штыков плюс три кавалерийских армии: 1-я Буденного, 2-я Миронова, 3-я Примакова. При этом вся эта громоздкая армия потерпела жесточайшее поражение от войск Пилсудского в 20-м году, почему Россия надолго потеряла западные земли Украины и Белоруссии.
3. Первым Декретом дорвавшихся до власти большевиков был Декрет о Мире с признанием полного поражения России. По этому Декрету Советская Власть выплачивала Германии 6 миллиардов золотых марок и уступала ей Украину, Белоруссию и часть Прибалтики. И бесконечные эшелоны потянулись в Германию, доставляя ей хлеб и мясо, сталь и чугун. Этого Германии хватило на то, чтобы продержаться почти полтора года: сколько при этом погибло французов, англичан, американцев и иных молодых людей из государств Антанты, в нашей прессе никогда не упоминалось.
4. Красную Армию создавали совсем не красные полуграмотные командиры, а русские офицеры, которых в Красной Армии было свыше 170 тыс. В большинстве они оказались насильственно мобилизованными, вернувшись к своим семьям из разложенной большевиками армии, но много было и добровольцев именно потому, что большевики воспользовались теми лозунгами, которые они разделяли.
5. Празднование 7 ноября победы социалистической революции является полным вымыслом. Временное Правительство добровольно передало власть Советам Рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, встретив сопротивление лишь в двух городах, как было указано. По договоренности новое Правительство должно было проводить в жизнь программу Временного Правительства, чем оно и занималось, продолжая выборы в Учредительное Собрание. Однако по окончанию выборов выяснилось, что большевики получили явное меньшинство едва ли не во всех выборных Округах. И на первом же заседании Учредительного Собрания, убедившись, что подавляющее большинство депутатов не являются сторонниками их программы, большевики уже на второй день просто-напросто разогнали Учредительное Собрание («Караул устал!»), окончательно узурпировав власть. Однако многие губернии, города и уезды отказались им подчиняться, что и явилось началом самой длительной и самой жестокой гражданской войны в истории. Это случилось 6-го марта 1918 года, однако выглядело столь чудовищно несправедливым, что большевики предпочли нейтральное 7-е ноября этому дню откровенного произвола.
Таковы начальные вехи насильственного захвата власти и воспоследствовавшего ему ига большевиков. Далее было уничтожение крестьянства, террор против интеллигенции и установление жестко контролируемой вертикали власти. Никакие Советы не являлись действующими органами: это была всего-навсего декорация демократии. Всем распоряжалась Коммунистическая партия, выборность в которой всегда была многоступенчатой, и Россия окончательно потеряла все признаки демократического государства. Говорить о каких бы то ни было «достижениях» на черном фоне общегосударственного террора, по меньшей мере, бестактно.