На Руси православие византийского толка пробило себе дорогу жестким повелением князя Владимира, огнем Добрыни Никитича да мечом воеводы Путяты. Языческие славянские племена долго и упорно сопротивлялись захватчикам русам, среди которых летопись
неоднократно упоминает христиан. Христианкой была и бабушка князя Владимира княгиня Ольга, хотя сам он долгое время оставался язычником, имевшим дюжину законных жен и, как утверждает летопись, несколько сот любовниц. Но это не мешало ему быть одним из самых мудрых и расчетливых политиков того бурного и жестокого времени.
Князь Владимир прекрасно осознавал мятежную неустойчивость великого княжества, недавно созданного из разных племен и разных народов. Особенно часто поднимались славянские племена вятичей, радимичей, древлян, финские мерь и весь. Ежегодно, а когда и дважды в год княжеские дружины «примучивали» непокорных, но они бунтовали снова и снова.
Необходимо было нечто единое для разноплеменных и разноязычных народов, доставшихся ему в наследство. Этот цемент, связующий разные народы в единую державу, существовал почти во всех соседствующих государствах: Иудаизм в разгромленной его отцом князем Святославом могучей Хазарии, ислам на юге, католицизм на западе, православие в Византии, с которой Русь связывали дипломатические и торговые отношения. Владимиру было, из чего выбирать, и, судя по свидетельствам летописей, он выбирал неторопливо и вдумчиво. Легенды говорят, что христианство ему не нравилось по причине обязательного единобрачия, ислам запрещал спиртное, к которому великий князь был неравнодушен, иудаизм пугал тем, что не сумел спасти свою родину от разгрома. Тут было, над чем подумать, и Владимир не торопился, рассылая своих представителей в соседние страны для изучения положительных и отрицательных сторон религий разных конфессий.
В конечном итоге им было избрано православие, но вовсе не потому, что, якобы (так утверждает летопись) церковное служение в ней было особенно благолепным. Торговые договора и путь из Варяг в Греки были куда более весомым аргументом: иначе невозможно объяснить, почему Владимир, уже решившись принять греческую веру, пошел на Византию войной, захватив Корсунь и предъявив византийским властям требование выдать за него сестру императора. Сделка была заключена, Владимир крестился в Корсуньской церкви и там же обвенчался с византийской принцессой. И только после этого жестким повелением загнал в Днепр киевлян для общего крещения, а Новгород обрек мечам и пожарам.
Однако Руси долго пришлось ждать внутреннего спокойствия и порядка. Сельское население Руси, то есть, подавляющее большинство народа, не желало признавать новой веры, и двоеверие на Руси господствовало вплоть до нашествия Батыя. С признанием вассальной зависимости Русских княжеств от Золотой Орды церковь наконец-то стала прочно становиться на ноги.
Тому способствовало много причин. Во-первых, властители Золотой Орды покровительствовали русской православной церкви (мать сына Бату Сартака была христианкой несторианского толка), во-вторых, монголы были вообще на редкость веротерпимы и, в-третьих, подавляющее большинство непримиримых язычников уходило служить в татаро-монгольские войска. И этот период явился не только периодом окончательной победы христианства на Руси, но и осознания Церковью своего долга перед народом.
Отношение к церкви на Руси было далеко неоднозначным. Если податные сословия, как правило, стремились истово веровать, находя в церкви утешение и умиротворение, то сословие правящее позволяло себе вольности, порою выходящие за рамки приличия. Иван Грозный не только повелевал убивать неугодных ему иерархов, но и устраивал целые потешные спектакли на священные сюжеты, а Петр Первый заставлял работать на армию монахов, облагал монастыри дополнительными налогами и своим повелением вообще отменил Патриаршество, которое вернула только Советская Власть. В Х! Х веке просвещенное дворянство исполняло привычные обряды крестины, свадьбы, похороны но этим, как правило, и ограничивало свои отношения с церковью. А в конце того же Девятнадцатого столетия антиклерикальное ее фрондерство зашло столь далеко, что Синод вынужден был ввести запрет на получение заграничного паспорта без справки о говении. Русская литература и живопись яркое свидетельство антиклерикальных настроений русской интеллигенции.
Впрочем, было, за что: грехов у русской церкви перед русской культурой нисколько не меньше, чем заслуг. Это ведь она сожгла в срубе замечательного писателя средневековья протопопа Аввакума. Это она преследовала Пушкина и Гоголя, она предала анафеме кстати, не снятой и до сей поры гениального Льва Толстого, она наушничала как царским, так и советским тайным службам о настроениях верующих, выдавая им тайну исповеди.
Бесспорно, любая религия есть существенная составляющая культуры народа, но преувеличивать
ее значение в начале третьего Тысячелетия вряд ли следует. Да, это историческая традиция, напоминающая о сложившихся обрядах. Да, это общепринятый психотерапевт, облегчающий многим жизнь и снимающий излишнее напряжение. Да, это живой музей истории народа, напоминающий о вчерашних ценностях мира сего. Но преувеличивать значение церкви, как института культуры, мне представляется не только ненужным, но и опасным. Богу богово, кесарю кесарево. Великую Отечественную войну выиграли, как известно, атеисты.