С крушением Советского Союза эта культурная смесь, именуемая советской культурой, стала расслаиваться, как только из нее выпали тяжелые идеологические окислы. Однако носители ее составляющих практически исчезли как на селе, так и в городе, если, конечно, не понимать под «культурой» фольклорные ансамбли. Культура самовозрождается в каждом новом поколении, а в деревне таковое возрождение оказалось практически невозможным. А из городов уже выветрилась культура городская вместе с жизнями ее состарившихся носителей, и в них окончательно восторжествовала субкультура городского обывателя, опирающаяся уже не на обычаи, как встарь, а на принципы «прилично неприлично» да на моду, получившую сказочные возможности с развитием СМИ.
Кроме того, в Советском Союзе единственной стране мира! получила широчайшее распространение субкультура мира уголовного. Большевистский террор пропустил через концлагеря, спецпоселения, колонии, ссылки и тюрьмы массы самых различных людей, сознательно перемешав их с уголовниками для скорейшего «перевоспитания». Эта система построения советской культуры рухнула со смертью Сталина, огромное количество зеков было выпущено на свободу, и уголовная субкультура мутной волной накрыла все население России. Блатная «феня» стала внедряться в разговорный язык, а основной постулат этой субкультуры «Сдохни ты сегодня, а я завтра» обрел жизнь под псевдонимом «жить по понятиям». То есть, не по законам культуры общества (мораль и право) а по основополагающим принципам уголовной среды, что окончательно разрушило фундамент построения единого гражданского общества в России сегодняшней. Наивное, обывательское представление, что у истории нет завтрашнего дня, неожиданно ударило по нашим гражданам из дня позавчерашнего.
Залп из прошлого основательно подорвал наши моральные устои, чему свидетельством воровство и коррупция решительно во всех сферах и институтах, как власти, так и общественной жизни. А органы, долженствующие наблюдать за исполнением прав граждан, заражены проказой той же морали, почему и разваливаются судебные процессы,
если, разумеется, не судят старушку, укравшую мешок с отрубями. И даже само слово «мораль» практически исчезло из оборота, что указывает на ее жалкое существование в тайниках еще не окончательно распавшихся, проворовавшихся или спившихся душ.
Не обвиняйте автора в пессимизме: я верю и верую. Верю в новые поколения, не отравленные трупным запахом разложения некогда могучей сверхдержавы: они лишены присущей старшим неуверенности в дне завтрашнем, потому что этот завтрашний день их день, их семьи, их жизни. И я верую в несокрушимую победу Добра над Злом, а, следовательно, в Воскрешение. Постепенно идущие нам вослед поймут, что такое культура России, перестанут путать культуру с искусством, образование с образованностью, генеральские погоны с индульгенцией на непогрешимость, а суетливую церковную обрядность с постижением великих Заветов Христа. И все образуется. Все!
Ведь дело очень простое: ПОНЯТЬ. Понять, что без твоей личной нравственной позиции не существует общественной морали. А следовательно, и единого гражданского общества, без которого немыслимо счастье твоих детей.
ПРОЩАЙ, РОССИЯ!
Это не герб. Это величественный памятник культуры, исчезавшей и окончательно исчезнувшей на моих глазах.
Любой человек олицетворение триединства. Он соединяет в себе прошлое, настоящее и будущее. Своих родителей, себя самого и своих детей. Христианство почерпнуло триединство из этой сути человека. И сделало сакральным, чтобы вдолбить в наши головы естественный закон бытия..
Без прошлого нет настоящего, потому что нет Сына.
Без настоящего невозможно будущее, потому что некому передать Завет.
А если его нет, этого Завета? Если он заменен построением счастья во вне человека, а не внутри его? Тогда Завет замещается в душе распоряжением, приказом, умозрительной идеей, до которой нет дела никакой отдельно взятой семье. Тогда будущему передают не Завет, как надо жить, а правила, как надо выживать. И исчезают граждане, и остаются люди, которым не нужно рисковать жизнью, чтобы отстоять Завет для завтрашних поколений, а нужно просто воспользоваться моментом, чтобы что-то продать, а что-то купить. Себе, ибо Я замещаю Отечество. Оно делается ненужным и даже обременительным, потому что требует моих личных сил, средств, а то и жизни. А отдавать ЭТОГО я не желаю. Я не посвящен в рыцари без страха и упрека, я весь безупречный страх.
Когда безупречный страх начинает превышать определенный процент населения нация обречена. Не народ народ никуда не денется! а НАЦИЯ, которая может существовать только в Отечестве своем. По этой причине исчезали Великие державы, и римляне становились итальянцами, древние греки жителями Пелопоннеса, а строители пирамид сегодняшними египтянами. Они остались народом, способным к воспроизводству, но нации исчезли в пучине времен.
Это не вступление и не предисловие. Это запев погребальной песни.
Двуглавый орел России не герб, а символ. Не былой мощи, а былого устройства российской нации. Каждая глава этого орла олицетворяет собою стороны российской жизни, которая могла существовать, только опираясь на присущую ей культуру. Но тело Орла было единым, равно как его сердце и душа. Это единство формы питало внутренней энергией русскую нацию. Внутренняя энергия давала тот избыток агрессии, которая обеспечивает поступательное духовное развитие, именуемое прогрессом. Его двигателями являются наиболее агрессивные таланты нации.