Александер Гордон младший! громко и четко произнесла профессор Минерва Макгонагалл.
На негнущихся ногах я прошел к табурету, сел на него и надел шляпу Годрика Гриффиндора на голову.
Ага! Мечтаешь о славе? Раздался тихий голос у меня в голове. О подвигах? И о власти Так, что тут у нас
Только не в Слизерин пожалуйста только не в Слизерин
Это не тебе решать! Я лучше вижу, где именно ты достигнешь успеха, а Слизерин поможет тебе на пути к величию
Прошу вас прошу
СЛИЗЕРИН!
Вежливые аплодисменты. На ватных ногах я встаю с табурета и срываю с головы проклятый дурацкий колдовской, латаный перелатаный колпак. Иду по проходу между столами Слизерина и Когтеврана в правой половине Большого зала. Гарри еще не прошел распределение, может ему повезет лучше, чем мне? Я иду и стараюсь не смотреть на группу первокурсников, еще ожидающих своей очереди. Старательно не смотрю на стол Гриффиндора. Кажется, или мне показалось, что Рон что-то прошептал Гарри на ухо. Слизеринцы машут мне руками, типа Хранители Авалона с нами! Я киваю в ответ, хлопаю по паре протянутым ко мне ладоням, но не сажусь за стол, на предлагаемые мне посадочные варианты. Сесть за стол это принять решение этой чертовой шляпы! Никогда!
Медленно двигаясь вдоль длинного факультетского стола, прижав руки к животу, я изображаю внезапный приступ «медвежьей» болезни, изображаю на лице и в походке острую боль в животе. Пересекаю Большой зал, открываю высокую дубовую дверь и оказываюсь в просторном холле. Закрыв дверь за собой, бросаюсь через зал к огромным входным, парадным дверям, с силой распахиваю их и выбегаю на свежий воздух.
Еще есть время остановиться, но ноги сами несут меня с огромного каменного двора-площади по каменному мосту к нагромождению камней древнего друидского капища, похожего на Стоунхендж, и дальше, вниз по холму, к хижине, на опушке Запретного леса, все дальше и дальше от Хогвартса, все дальше и дальше от Слизерина.
Никто не гонится за мной. Я тогда совсем забыл про своего эльфа, про верного сержанта Пеппера. Я углубляюсь в лес. Не помню, сколько я брел между деревьями, пока не вышел на большую поляну. Перевел дух, попытался привести свои мысли в порядок и решить, что делать дальше.
И вот оно решение. Мрачное видение, как конь из Апокалипсиса, надвигается тень, фестрал с жуткими светящимися глазами, приближается ко мне. Мне надо поблагодарить
души погибших телохранителей и морских пехотинцев, отдавших свои жизни в раскаленном Бейруте, защищая посланника Британии и его семью. Я и Анна знаем, что это за крылатые кони, знаем их возможности. Это не прекрасные крылатые кони парадной абраксанской породы. Но, тем не менее, достаточно погладить их по холке, залезть заскочить верхом и решительно произнести одно слово Авалон!
Тяжелый четырехчасовой перелет из Шотландии через весь остров в Лондон. Конь уверенно резко спикировал прямо на лужайку перед парадным входом в наш замок. Ветер свистит в замерзших ушах, но какое счастье, что я вот-вот окажусь дома, согреюсь и смогу все объяснить маме и папе
А меня явно уже ждут. Конь коснулся травы и резко, амортизировав приземление, выпрямился. Я перебросил ногу через круп крылатого коня и соскочил на землю. Я не хочу смотреть в глаза родителей, но этого не избежать. На песчаной, из белоснежного кварцевого песка площадке перед главным входом, освещенной факелами, стоят папа, мама и Альбус Дамблдор.
Объяснитесь, молодой человек! строго произнес папа.
Мне нечего вам сказать, кроме того, что я уже говорил, начинаю хрипло отвечать, слабо шевеля замерзшими губами. Я! Никогда! Не буду! Учиться в СЛИЗЕРИНЕ!
Может быть, чтобы стать настоящим великим волшебником, иногда надо прислушиваться не только к своим желаниям начал было Дамблдор, подняв на меня свои голубые глаза, просто пронизывающие насквозь, как рентгеновским излучением.
Тогда я недостоин звания волшебник, маг, чародей! Воскликнул я в ответ. Позднее, я много думал, правильно ли я тогда поступил? Но буйствующий подросток, закусивший удила, это стихия, с которой не всегда справляются и родители. Просто иногда надо дать ему перебеситься. Но тогда мои мозги отказали.
И я не хочу быть ТАКИМ волшебником! Салазар Слизерин может спать спокойно в своей могиле! Я прокричал им это в лицо, бросил им в лицо, а затем выхватил из нагрудного кармана пиджака, из-под мантии, свою волшебную палочку и, переломив ее на резко поднятом вверх правом колене пополам, бросил обломки им под ноги.
Мама вскрикнула, как от острой внезапной боли и прижалась к отцу, почти лишившись чувств. Дамблдор и отец мрачно стояли и смотрели на два обломка, соединенные небольшой перемычкой, упавшие на белоснежный кварцевый песок, на слабые искры, красные и зеленые, слабо сыпавшиеся из палочки, медленно затухая
Завтра утром я уеду к дяде Джеффри медленно произнес я, как завороженный, смотря на то, как умирает моя волшебная палочка. Острая боль внезапно пронзила мое сердце, но я закончил фразу. Простите, что так получилось, но для меня учиться в Слизерине невозможно. И не надо меня провожать.