- А волшебные чернила? Альби обхватил уже плоский живот.
- Тебя давно и планомерно травили. Это было сделано достаточно умно, - Айдан прикусил губу в порыве раздражения, - ребенок был мертв больше суток и чернила ему бы уже не помогли. Все было сделано очень аккуратно. Даже мне такое не пришло в голову, а ведь я живу достаточно долго и видел многое. Они собирали яд и комбинировали его в тебе, мой мальчик, очень осторожно, так, чтобы никто ничего не заметил. Он состоял из нескольких компонентов, которые сами по себе безобидны. Причем целенаправленно травили не тебя, а именно ребенка в тебе. Поэтому отравление не получалось быстро распознать. Твой организм боролся с ядом, но яд был не для тебя.
- Что я скажу Рану
Но Айдан почему-то молча отвел глаза. В палату зашел Ясмин в траурной одежде. Ясмин и Айдан переглянулись тем самым особым образом, и Альби вдруг понял, что неприятности еще не закончились.
- Альби, сынок, я должен сказать тебе страшную новость.
- Я в курсе, ребенок мертв, - Альби собрал всю свою силу воли в кулак, - вы надели траур по нему? Это мило, но напрасно, ведь он не был рожден, а следовательно, технически А где мой браслет?
Альби с ужасом посмотрел на пустую руку. Браслет. Его брачный браслет. Он с ним так долго, что, казалось, был на нем всю жизнь.
- Ран со мной развелся? Из-за ребенка? Нет, он не мог!
- Рана убили, - Ясмин схватил Альби за руку, которая стала сиротой без браслета, и придавил к кровати, а потом продолжил говорить, и каждое слово, как раскаленный гвоздь ввбивалось Альби в голову, - и, более того, его останки уже кремировали, правда, не все. Голову Рана так и не нашли. Салах с Джабалем сейчас гоняют по пустыне бедуинов в попытке узнать, куда те дели голову эмира и тела остальных альф. К охоте на бедуинов сейчас подключились все эмиры, и названный сын Тиграна, и побратим Джабаля. Поверь, Тигран будет отомщен.
Альби закричал от горя, потому что внезапно почувствовал дыру там, где раньше билось сердце. Он больше не чувствовал мужа. Хитрый Айдан сразу запустил в палату детей, Марципанчика, Барсика и малыша Львенка. Дети прижались к нему, ища защиты в такой тяжелый момент, и Альби пришлось закусить щеку до крови, чтобы замолчать. Детям сейчас тяжело и страшно, не надо их пугать своим безумием.
- Альби, соберись, - Айдан поймал плывущий от горя взгляд и заговорил с давлением, чтобы его услышали. - Теперь ты единственный родитель для своих детей. Барсику придется повзрослеть и принять эмирскую чалму. Но ты же понимаешь
В голове Альби как будто абак встряхнули, и костяшки начали новый отсчет. Эмират. Община. Сады. Договора на поставку фруктов. Санаторий Мурата. Лечебница Хатима. Люди. Много людей, которые должны быть уверены в завтрашнем дне. А Барсик слишком мал, чтобы свалить все на его плечи.
- Мой маленький эмир, - Альби растрепал волосы Барсику, - теперь тебе надо выбрать имя. Жаль, что ты его получишь от меня. Мы с отцом говорили об этом моменте, который, считали, наступит несколько позже. Мы хотели, чтобы родовое имя Асад досталось твоему младшему брату, а тебя отец собирался назвать Алишер Тигр Али. Это имя тебе очень подходит.
- Алишер хорошее имя, - закивал головой Айдан, - и знай, маленький эмир, пока у тебя не родится свой наследник, твой брат Львенок будет носить красные штаны и считаться наследником.
Дети пообнимались с оми еще немного, но новое имя для брата и признание Львенка наследником полностью захватило их внимание, и они убежали к своим сверстникам, чтобы сообщить им о таком эпохальном событии. Барсик станет эмиром и его будут звать Алишером!
- Пока он ребенок, ни один эмир не сможет вызвать его на дуэль ни по какому поводу, - Айдан твердо смотрел на растерянного Альби, - для этого у него есть Малик и старшие альфы. Они разберутся между собой, кто будет тенью господина до его совершеннолетия. Да и потом, пока ему не исполнится хотя бы двадцать пять лет, напасть на него будет сродни низости, и любой, кто решится на такое, потеряет честь навсегда. А дальше все в руках Аллаха. Алишер не первый эмир, получивший чалму в детстве,
но это не делает его ношу более легкой. Альби, у тебя есть три дня, чтобы прийти в себя и начать готовиться к празднику обретения имени для сына. На следующий день он получит чалму эмира.
Айдан кивнул Заки, тот влил в рот Альби сладкую настойку, пахнущую цветами, и Альби забылся в счастливом сне, где Ран был рядом с ним и говорил, что никогда не оставит его одного.
Будни
А еще, в их доме обосновался Айдан. Он играл с детьми, вникал в их проблемы, хлопоты и давал очень важные советы. Все то, на что у Альби просто физически не оставалось ни сил, ни времени. Каждое утро для Альби было битвой. Битва с самим собой. Надо встать. Надо жить. Ради детей. Они маленькие. Ради общины. Нельзя, чтобы дело Рана пропало. Столько сил и надежд вложено. Ясмин, до отъезда находясь рядом, был просто образцом стойкости для Альби. Ему тоже было больно, но он пытался поддержать его. Помог ему с организацией праздников и взял на себя все общение с родней и соседями. А разговоров было много. Каждый пытался помочь, утешить, ободрить, но для Альби это было только хуже. Пока говорили о делах, можно было дышать, но стоило только услышать слова сочувствия, как в глазах темнело и дыхание перехватывало от боли.