Илья, выросший в богатой Альдене, оказался за бортом. Там его вытолкнули на задворки, сделали лишним среди своих. Илья тоже знал, что значит быть ненужным, и потому цеплялся за рейды как за единственный шанс остаться собой.
Их объединяло простое: возврата назад не было.
Каждый повидал достаточно, чтобы больше никогда не вернуться туда, откуда пришёл. Караваны стали единственным путём к свободе. Деньги, товар, оружие: инструменты, которые позволяли стоять на ногах без чужой помощи.
Но Анесса
Да, в Грейвилле девушка сломалась. Там, в красных лучах заката её прежняя личность рухнула, рассыпалась на части, оставив зияющую пустоту, в которой пришлось заново искать опору.
Но этого было мало. За побегом из Краегора должно было стоять нечто большее, чем погоня за выгодой или лёгкой жизнью. Если бежала не ради выживания, значит, их дороги вскоре разойдутся.
Мрак отрицал полумеры.
Почему ты ушла? спросил он, пронзительно глядя в глаза.
Прижал вопросом к стене, без возможности уйти от ответа.
Анесса сильнее сжала пальцы на кружке, почувствовав, как под рёбрами что-то сжалось в комок. Она привыкла увиливать, менять версии, подбирать слова так, чтобы скрывать лишнее. Сейчас слова застыли в горле, застряли там, отказываясь выходить наружу.
Сказать правду означало сломать всё, что так тщательно выстроила за последние месяцы. Сделать шаг вперёд, который мог обрушить её новый, хрупкий мир.
Хотелось уйти от вопроса, умолчать, однако Мрак не оставлял ей выбора.
Алкоголь мутил мысли, размывал границы, но вместо ожидаемой лёгкости наступила болезненная ясность. Девушка смотрела в его лицо, ощущала цепкий взгляд, и впервые честно призналась самой себе: любит этого человека.
Именно сейчас, под его пронизывающим взором, признание становилось невыносимо страшным.
Как сказать ему правду? Как признаться, что была шлюхой?
Не по своей воле: продали, держали силой, лишили выбора и возможности уйти. Но сейчас уже без разницы, почему она там оказалась. Рано или поздно в голове Мрака неизбежно всплывёт вопрос, который возникает у каждого мужчины: Сколько?
Сколько чужих рук касались кожи, сколько голосов шептали слова, сколько тел брали то, что никогда им не принадлежало?
В Альтерре к путанам относились без презрения, не считали изгоями. Но даже та, кто смогла вырваться и жить дальше, навсегда запоминала количество раз, когда её продавали как вещь.
Что, если отвернётся?
Доброжелательность сменится на отвращение и он никогда больше не посмотрит на неё так, как смотрит сейчас?
Под рёбрами болезненно сжалось, дыхание замерло, но девушка не позволила себе показать слабость.
Тем временем Вектор потерял интерес к разговору. Он захмелел, скучая, посматривал вглубь зала, заметил девушек у стойки и коротко усмехнулся, уже думая о другом. Через мгновение парень полностью выпал из тяжёлого разговора.
Теперь они с Мраком остались один на один.
Караванщик не сводил взора, смотрел пристально, без лишнего давления и возможности уклониться от ответа. Между ними сгущалось молчание, как воздух перед грозой.
Анесса чувствовала момент настал, единственный шанс рассказать правду.
И всё же решила взять паузу.
Слишком много всего навалилось сразу, перепуталось в мыслях, повисло невысказанным. Мрак ждал ответа, жёг требованием, только девушка не могла выпалить правду сразу, одним махом, хотя бы не при Илье.
Вектор отвлёкся в самый подходящий момент. Парень смотрел на девушек у стойки и явно обдумывал, как к ним подойти.
Анесса чуть шевельнулась, незаметно вынула монету и щёлкнула пальцами:
Лови.
Металл звякнул о стол и лёг в раскрытую ладонь Ильи. Парень вздрогнул, нахмурился, сжал в руке прохладный кружок и вопросительно поднял брови.
Это ещё что?
Анесса улыбнулась легко, с едва заметной иронией:
Плата за неудобства,
любые отношения.
Отсутствие попыток вывернуться, обойти или сыграть ещё раз подтвердило догадку Мрака: Анесса стала своей.
Теперь оставалось решить только одно: что делать дальше?
Но мог ли караванщик после всего услышанного выбросить девушку из команды?
Картина могла закончиться на этом моменте, если бы не Вектор. Парень пьяно облокотился на стол и с самодовольной улыбкой заявил, что завтра до обеда он пропадёт.
Мрак даже не удивился, коротко хмыкнув, когда тот заплетающимся языком попросил пару монет в долг, сразу забыв о возврате.
Возражать не стал. Если Вектор нашёл свой способ сбросить пар, пусть развлекается. Парень ловко подхватил монеты, подмигнул и, не дожидаясь замечаний, растворился среди столов, уверенно направляясь к девушкам у стойки.
Когда фигура исчезла в полумраке зала, Анесса медленно подняла голову, встретившись взглядом с Мраком.
Ожидание превратилось в физическое напряжение, только в глазах караванщика не было отвращения. Он глядел спокойно и прямо, без холодной стены или прежнего недоверия.
Вроде разобрались, тихо произнёс, чуть наклонив голову, принимая окончательное решение. Можешь вложиться в броневик, сколько сочтёшь нужным.
Анесса замерла, обдумывая смысл слов. Затем, к собственному удивлению, почувствовала, как внутри отпустило, пропала старая привычка искать запасные ходы.