Это было для моей же безопасности, сказала Флора. Чтобы я не выпала и не пыталась покончить жизнь самоубийством, бросившись с уступа, из-за возникшей у меня путаницы после комы.
Самоубийство, по-видимому, было побочным эффектом обширной черепно-мозговой травмы. Каждый день я узнаю что-то новое.
Или еще несколько вещей, например, тот факт, что мои родители собирались навестить меня.
Только у меня не было родителей.
По крайней мере, я так думала. Где-то в глубине моей затуманенной головы таилось воспоминание о том, как я рано потеряла их. Шок от травмы и долгий путь через горе. Но Флора заверила меня, что это просто сюжетная линия популярного фильма, который я смотрела в ночь перед аварией.
Они здесь? спросила я, садясь.
Теперь я могла садиться самостоятельно, так что это был бонус.
Так и есть, весело сказала Флора.
Они очень хотели тебя увидеть. Знаешь, они были чрезвычайно обеспокоены. Вот почему они платят за этот первоклассный уход и следят за тем, чтобы я была рядом с тобой двадцать четыре часа в сутки.
Я заметила, что Флора, казалось, никогда не спала. Я не спрашивала ее, есть ли у нее жизнь вне этой больницы и меня, просто потому, что не хотела разрушать иллюзию. Я чувствовала себя так, словно она была моей единственной опорой в мире, и если я напомню ей, что она должна быть где-то в другом месте, она бросит меня.
А тьма все продолжала тянуть на меня, обольстительно нашептывая, что меня здесь не должно было быть. Я была чужой.
Не могу дождаться, когда познакомлюсь с ними, сказала я и на мгновение увидела, как лицо Флоры потемнело от неодобрения.
Я имею в виду увижу их. Но, разумеется, я уже знакома с ними. Они мои родители.
Я отшутилась, но это показалось мне фальшивым. Неискренним. Я не думала, что я фальшивая девушка за пределами этих четырех стен.
Где она?
Я услышала голос женщины еще до того, как увидела ее лицо. Она была громкой, требовательной, и в ней было что-то надменное, острое, как бритва, как будто ее слова могли разрезать тебя пополам, потому что она была женщиной, которая всегда получала то, что хотела.
Его я тоже уже слышала.
Успокаивающий, но скользкий. В нем было что-то не так.
Вон там, дорогая, сказал он. Не надо кричать на этих бедных медсестер. Они и так перегружены работой.
Сюда, вниз, радостно крикнула Флора.
И две фигуры заполнили мой дверной проем, как мне сказали, мои родители.
Но в тот момент, когда я увидела их лица, все рухнуло, и все снова стало неправильным.
Они не были моими родителями. Они были похожи на моих родителей, старше, чем я помню, потому что мои родители умерли много лет назад. Эти люди были клонами, но плохо сделанными клонами. Их лица искажали жестокими ухмылками, а одежда была слишком дорогой и слишком безупречной.
Это были не мои родители, все было неправильным, и ничто не казалось мне своим.
Я бы сделала все, что угодно, лишь бы снова погрузиться во тьму.
Глава 2
Это волнующий день
для тебя, дорогая, сказала мама, когда мы ехали по длинной извилистой дороге к Академии.
По крайней мере, я была взволнована. Мне не терпелось убраться подальше от них двоих и всей их неправильности.
Каждое утро я просыпалась в красивой, роскошной спальне, наполненной дорогими вещами. Каждое утро мне приходилось заново вспоминать, кто я.
Это было изнурительно, и врачи думали, что я, возможно, никогда больше не стану здоровой. Эта мысль привела меня в ужас. Я не знала, чего больше боялась потерять свою тайную бунтарскую сторону или превратиться в скучную девушку-робота, которой, казалось, была.
Что было хуже потерять то, что у меня когда-то было, или обрести то, чем я когда-то была?
Очень волнующий, ответила я и сложила руки на коленях. На мне были белые шелковые перчатки, которые были невероятно мягкими. Мама настояла на них, а у меня не было сил спорить.
Я думала, они чертовски глупы.
Конечно, я считала, что большинство вещей, которых они ожидали от меня, были чертовски глупыми, но, очевидно, я была из тех девушек, которые не возражали.
Возможно, авария перевернула мой мозг и разрушила идеальную девушку, которой я когда-то была. Мать и папа были бы так разочарованы, если бы узнали о непокорности, которая глубоко укоренилась в моем сердце.
Ты снова увидишь Александра, сказал отец. Я знаю, что он много раз хотел навестить тебя после аварии, но мы не могли позволить ему волновать тебя. Я очень надеюсь, что ты понимаешь.
Я не знала, кто такой Александр. Они говорили о нем несколько раз за последнюю неделю, пока я была дома, но в тот единственный раз, когда я спросила о нем, они оба были крайне обеспокоены моей потерей памяти. После этого каждый раз, когда я совершала в чем-то большую ошибку, я слышала, как они шепотом переговаривались по своим телефонам с доктором Норрисом.
И последнее, чего я хотела это снова увидеть Норриса. Я не выдерживала его властные требования, то, как он давил на меня и смотрел на меня так, словно я была куском мяса, предназначенным для его употребления.
Одной из худших вещей в моей жизни была ложь, чтобы скрыть пробелы в моей голове, необходимость скрывать все это от моих родителей. Они были суровыми людьми и возлагали большие надежды.