Я тоже сел. Мне было проще, у меня только руки были скованы.
Ударник, ну зачем вы за нами поперлись, а? крикнул через вагон Старик. Ну Скрипач человек южный, горячий. Ну Иван Иваныч человек строгих правил. А ты-то?
Как ни странно, голос Старика был даже веселым. Словно с нами случилось забавное недоразумение, которое скоро развеется без следа, перед нами извинятся, повесят медаль на грудь и отправят на отдых.
А я просто дурак! ответил я в тон.
Все равно бы не отбили у спецназа, надо же понимать, негромко сказала Ведьма. Надо было понимать Как вы нас догнали?
Не поверите, сказал я. Мы переехали через Разлом. На паровозе.
Мосту кирдык? по-деловому спросила Ведьма.
Абсолютный! радостно подтвердил я, будто гибель несчастного моста как-то компенсировала нашу неудачу.
Эй, Марек! позвала Ведьма.
Один из охранников вышел из их отсека и подошел к клетке с Ведьмой.
Курить охота, сказала Ведьма. Будь человеком, пан.
Нельзя тебе руки освобождать, вздохнул Марек. Говорили они по-клондальски, но акцент все равно выдавал в нем поляка не хуже, чем имя и обращение «пан». Сама знаешь.
Но все-таки полез в карман, достал пачку сигарет, спички, раскурил одну сигарету и через решетку всунул Ведьме в рот. Дал сделать пару затяжек, забрал сигарету, затянулся сам.
Спасибо, брат-славянин, сказала Ведьма. Видимо, после нашего появления слегка истеричное веселье овладело всеми. Русский с поляком братья навек.
Не надо нам таких братьев, с обидой сказал Марек. Мы Европа.
Хорошо, русский с поляком соседи навек, согласилась Ведьма.
И не соседи, Марек снова протянул ей сигарету. Мы с Украиной соседи и с Белоруссией.
Ну что ж такое, ничем тебе не угодишь вздохнула
Ведьма. Скажи, Марек, нас кормить будут?
Поить будем, сладким чаем, пообещал Марек. А то с сортиром проблема, руки-то у вас скованы, по-большому захотите а нам снова задницы ваши подтирать?
Я с некоторой тревогой подумал о том, что это и впрямь может стать проблемой. По-маленькому-то я со скованными руками изловчусь сходить Тут я глянул на Романа и понял, что труднее всех приходится ему.
Марек, скажи, а зачем ваш начальник устроил этот цирк? спросила Ведьма в перерыве между затяжками.
Ну как зачем? удивился Марек. Во-первых, чтоб попугать вас. Мол, все мы знаем, а ну колитесь, пока не поздно. Во-вторых крыса он штабная, глупая.
И то правда, вздохнула Ведьма. Пся крев
Ага, забирая у нее окурок и втаптывая в пол, сказал Марек. Не сердись, пани. Если ни в чем не виноваты, отпустят вас.
Ведьма хрипло рассмеялась.
В общем-то, я был согласен с Мареком. Не станет Главный штаб зверствовать. Ни одной военной или полувоенной структуре не нравятся расправы командиров над подчиненными если нет никакой уверенности, что подчиненные и впрямь натворили бед. Да и не был никогда штаб замечен в беспричинной охоте на ведьм надо будет не забыть сказать Ведьме этот каламбур.
Если уж вспоминать, то я знал два случая. Один когда какая-то дальняя застава обнаглела вконец и стала грести контрабанду себе в карман. Да так сурово, что взвыли даже матерые контрабандисты и ухитрились отснять и задокументировать процесс, после чего подбросить материалы в штаб. Расправа была суровой начальника заставы расстреляли, все остальные получили серьезные сроки, которые до сих пор отбывают в специальной тюрьме, прозванной шутниками «Азкабан».
Второй случай был похуже. Там тоже начиналось с утаивания контрабанды. А потом начались грабежи, налеты на поселки, похищения девушек в общем бывшие пограничники принялись вести себя как бандиты из вестернов. Тут уже штаб выявил происходящее самостоятельно, во время какой-то инспекции население (дело происходило в Оннели) было так запугано, что и пикнуть не смело. Заставу обложили со всех сторон, а на Земле пограничников караулили в тех местах, откуда они открывали порталы. Пограничники это просекли, поэтому бежать не пытались бились до последнего. Их почти всех и перебили. А потом повесили и живых и мертвых на пепелище заставы, по другим заставам разослав фотографии экзекуции. Населению, пострадавшему от банды, выплатили компенсации.
Увы, это все равно не помогло отношение к пограничникам в Оннели упало ниже плинтуса. Через какое-то время нас оттуда просто выдавили и зная немножко о том, что творили эти возомнившие себя хозяевами жизни ублюдки, я оннельцев осуждать не могу.
Так с чего же начальству пришло в голову, что среди нас шпион или пособник Очага?
Бред, полный бред!
Даже списать на происки недоброжелателей, которые подсунули дезу, нельзя. Нет у нас таких серьезных врагов. Да и что это за деза может быть?
Надо разбираться. Надо думать, а не бегать с оружием наперевес, играя в рейнджеров. Те, кто бегает быстрее и стреляет лучше, все равно в большинстве.
Нас восемь человек. Точнее семь, Эйжел не считается. Себя я вычеркиваю, потому что точно знаю я не шпион, я вырос на Земле и с Земли хожу в Центрум.
Кого еще я могу вычеркнуть стопроцентно?
Хмеля. Потому что, когда он открыл портал в паровозе, я увидел его квартиру и Москву за окном. Он наш, земной.