Вот те на!
Я машинально разбил над сковородой последнее яйцо, выругался, когда понял, что уронил скорлупу, вытащил ее, накрыл сковороду крышкой. Ну надо же
Александр был свой человек. Коллега. Пограничник. Начальник.
Более того он был с нашей заставы и из нашего наряда, один из семи людей, живущих на Земле, а работающих вместе в Центруме.
И самое главное это он три года назад наткнулся на меня, совершенно обалдевшего от попадания в другой мир. Успокоил, объяснил происходящее, отвел на заставу, уговорил стать пограничником, взял в свою команду.
Не доверять ему у меня не было никаких причин. И разыскать меня он, в общем-то, мог без особых проблем он знал мое настоящее имя, возраст, день рождения и даже какой институт я закончил. Я тоже мог его найти. Совершенно случайно я знал его фамилию Бобриков. Достаточно редкая фамилия, чтобы поиск в интернете занял минут пять.
Но это было не принято. В Центруме одна жизнь. На Земле другая. Не смешивать и не взбалтывать.
Бросив на стол пробковую подставку, я водрузил на нее сковородку, взял вилку и принялся за еду. По времени Центрума это был завтрак, по времени Земли обед.
Зачем же он мне звонил?
Первая мысль у меня была «не перезванивать». Нет, не уходить «в несознанку», а при встрече в Центруме посмотреть укоризненно, так, чтобы сам все понял.
А потом я бросил вилку и, даже не убрав тарелку с остатками яичницы, бросился одеваться.
Бобриков наткнулся на меня часа через два после того, как я впервые открыл портал в Центрум. Я уже успел пройти все положенные новичку стадии озирался, орал, бегал кругами, щипал себя до синяков (хотя и никогда не думал, что реальный человек может таким способом проверять, не спит ли он), впадал в отчаянье и истерически хохотал. Выбросило меня посреди холмистой степи, на горизонте виднелись невысокие горы, а в километре небольшая рощица. И все
это было наполнено таким пьянящим запахом трав, такой неслыханной чистоты воздухом, что голова кружилась без привычных городских миазмов.
Встретились мы совершенно случайно, хотя Бобриков и пытался потом рассказывать: «было у меня предчувствие» и «чего-то вдруг потянуло пройти через рощицу» На самом деле он делал обычный обход железки от стрелки, ведущей к заброшенному руднику в предгорьях Саарнского хребта, и до шестнадцатого пограничного секрета. Места эти были спокойные, зато близко к одной из слабых точек, не проходило и года, чтобы здесь кто-нибудь случайно ни выскакивал.
Бобриков увидел следы моих босых ног на глинистом берегу маленького родника (я там пил, дойдя до рощи) и, как он потом рассказывал, сперва решил, что в Центрум попал дикарь. Либо каким-то чудом вынесло из Африки-Азии-Латинской Америки, либо (что в Клондале случалось еще реже) из какого-то примитивного мира. Впрочем, когда Бобриков нашел меня, я уже успел соорудить себе нечто вроде набедренной повязки и обуви. Да, в Центрум я попал голым, но в руках-то у меня было большое банное полотенце. Двумя кусками я обмотал ноги, остатки пустил на символическую набедренную повязку. Когда пограничник меня увидел, я как раз был занят изготовлением дубины острым камнем обтесывал сучья на здоровенной ветке. И выглядел таким спокойным, что, пока не долбанул камнем по руке и не высказал мирозданию все, что по этому поводу думаю, Бобриков продолжал размышлять, дикарь я или нет.
Бог в помощь! окликнули меня со спины. Я подскочил, перехватил дубину поудобнее и растерянно уставился на старика.
Бобрикову (имя, конечно, я узнал много позже) тогда было под семьдесят. Сейчас уже «за». Выглядел он, впрочем, вполне бодро крепкий, пусть и немолодой дядька, не седой и не лысеющий (потом я узнал, что шевелюра предмет его особой гордости), в старом брезентовом плаще, с ружьишком за спиной Старичок-егерь. Или старичок-охотник. В любом случае я готов был его расцеловать мир вокруг меня, только что казавшийся безлюдной бесконечной степью, внезапно ожил.
Но Бобриков мой порыв уловил и легким движением сбросил с плеча двустволку. Я замер. Старичок-егерь оказался маньяком-убийцей?
Руки покажи, земляк, вполне миролюбиво сказал старик. Дубину народной войны брось, не нужна она тебе. А руки покажи.
Я бросил недоделанную дубину и поднял руки.
Правое запястье, уточнил старик.
Смотри, разве я мешаю? разозлился я.
Бобриков, стоя метрах в пяти от меня, пристально изучал мою руку. Потом кивнул и забросил ружье на спину.
Не серчай, земляк. Места здесь такие осторожность нужна. Первый раз в Центруме?
А что это такое? переспросил я.
Ну, мир такой, усмехаясь, ответил старик. Ты ж вроде молодой, фантастику должен читать
Никому я ничего не должен, пробормотал я, опуская руки. Может, я неграмотный Дед, ты хочешь сказать, что это параллельный мир?
Нет, не параллельный. Центральный, разъяснил старик. Параллельные миры они параллельно один другому, верно? А центральный он как сердцевина у ромашки. Остальные миры лепесточками вокруг. Дошло?
Не верю, упрямо сказал я.
А когда в портал сигал куда ожидал попасть? усмехнулся дед.
Какой портал? заорал я. Я мылся. В душе. Потом вылез, вытираться стал и оказался здесь.