Там под сценой есть удобный проход, неприметный. Ведет как раз к внутреннему дворику Филармонии. Мишань, метнись, глянь прямо в дверцу, откуда мы появились, потом направо. В балке гвозди, не расшиби башку, сказал я. Машину там вроде поставить можно.
Мишаня очумело посмотрел сначала на меня, потом на товарища Саламандру, дождался кивка и убежал. Изабелла открыла дверь в гримерку, пропустила нас внутрь и грациозно устроилась в кресле.
Ну, убивать вы меня не будете по всей видимости, проговорила она.
Всё-таки эта женщина была чертовски красива, несмотря на возраст. И в выдержке ей не откажешь пережила она столько, что на десять жизней хватит.
А вас и так убьют, мадам Ли, я уселся на диванчик, Царёв по своему обыкновению осваивал подоконник узенького витражного окошка. И без нашего участия. Неужели вы думаете, что покушение на Императора анархистам спустят с рук? Лежит бедный в больнице, страдает.
Товарищ Саламандра смотрела во все глаза на Ивана, а тот, как ни в чем ни бывало, взобрался на подоконник и болтал ногами.
Но мы не...
Да-да, вы не взрывали дворец. Но кому теперь до этого есть дело? То есть пока еще ищейки только-только встали на ваш след. Каюсь, грешен я дал им наводку сразу, как только увидел вашу афишу на столбе для объявлений. Концерт накануне покушения а? Как думаете, когда контора возьмет за жабры ваших музыкантов и того же Мишаню сколько из них окажутся замазанными в темных делишках? На кого повесят всех собак?
Проклятье! Изабелла взяла с трюмо сумочку и, нашарив
там сигареты, закурила. Нас подставили? И кто же это?
А кто определял даты ваших концертов? спросил вдруг Царёв. Этот человек или кто-то из его окружения совершенно точно имеет контакт с взорвавшими дворец.
Зрачки товарища Саламандры сузились, она внезапно стала похожа на анаконду перед броском.
Ганцвайх! Какая, однако, свинья! И что теперь делать? Бежать? Прерывать гастроли и переходить на нелегальное положение? она снова затянулась едким дымом. Вообще не понимаю, почему вы пришли сюда и со мной разговариваете? Мне кажется, я схожу с ума: у меня в комнате сидит мертвец, погибший несколько месяцев назад, и пациент придворной клиники, который должен находиться там в стабильно тяжелом состоянии... А я ведь знала, что вы живы! Мне не показалось тогда, на Золотом острове, и потом, в Ассинибойне, но... Да и вообще какого черта сам И...
Иван Васильевич Царёв, перебил ее Царёв. Ассистент доктора антропологии Сергея Бозкуртовича Волкова.
Чертовщина... Ну ладно сам Иван Васильевич приходит в мою гримерку, болтает ногами и рассматривает витражи! Сумасшедшая страна! Мы ведь с вами враги, да?
Почему это враги? спросил болтающий ногами Иван Васильевич. Вы ведь не убивали имперских граждан, не устраивали терактов, и вообще не преступали законов Империи. Я имею в виду после окончания гражданской войны. Ваши молодчики пока что орудуют смычками и дудками, а не винтовками и бомбами, так что наши разногласия имеют скорее философскую, чем реальную подоплеку...
Но "Голиаф"...
Я только отмахнулся:
Старые счеты оставим на потом. Сейчас мы в одной лодке. И можем помочь друг другу.
И как же?
Я могу дать вам контакт человека, который занимается следствием по взрыву дворца. Можете слить ему Ганцвайха, Шельгу, кого угодно к вам приставят охрану, наблюдение, но гастроли закончить вы сможете и покинуть страну тоже. Не кривитесь сотрудничество с конторой для вас меньшее зло сейчас. Если я правильно понимаю мы в шаге от того, чтобы отношения между Империей и Протекторатом от благожелательного нейтралитета плавно перетекли в союзнические на фоне общей ненависти к анархистам и тем, кто их спонсирует. Оно вам надо?
Откуда у вас такие полномочия?.. удивление мадам Ли мигом сошло на нет, она осеклась, глядя на улыбающегося Царёва. Ладно, что вы потребуете взамен?
Вы говорили про нелегальное положение... Нам нужна будет помощь в скрытном перемещении по Империи. Яшма, Эвксина, Каф...
Черт с вами, махнула она рукой. Пускай Гусев разбирается. Если Ганцвайх действительно провокатор Альоша узнает, на кого он работает, и свинье не поздоровиться. А с вами... Я остановилась в "Виоле", завтракать буду в "Каркассоне", тут недалеко... Если на мне будет красное платье значит, Гусев вашу идею одобрил, и мы будем сотрудничать. Если надену что угодно другое, или портье вам скажет, что я съехала не обессудьте, тогда мы всё же враги.
Не обессудьте? Царёв провел руками по стриженой голове и проговорил спокойным тоном: Нет уж, это вы тогда не обессудьте. Погибли сорок человек, которые вверили мне свою честь, жизнь и душу. Лицо каждого из них стоит у меня перед глазами! Я прекрасно знаю, из каких они семей, что любили и чего не переносили... Это были прекрасные люди. И тех, кто виновен в их гибели, ждет страшная кара. А тем, кто попробует встать на моем пути и помешать возмездию лучше бы и вовсе не родиться на свет.
Тихий голос Императора заполнил собой всю комнатку, и, кажется, проникал в самую душу. Его глаза метали громы и молнии, и на подоконнике он выглядел не менее царственно, чем на золотом троне.