И взвел курок.
Да ты знаешь, с кем связался? начал шипеть наименее пострадавший из них. Тебе конец, служивый! Беги хоть на край света, мы тебя достанем И дружка твоего полоумного Будет долго жалеть, что не помер прямо здесь, легко бы отделался!
Пришлось пнуть франта ботинком по башке, чтобы он наконец замолчал. Я был в растерянности, честно говоря, и не очень представлял, что теперь делать: столкновение с местным криминалитетом или молодыми отпрысками богатеев пристоличья в мои планы точно не входило. Машинально подобрал «бульдог» и стилет, отступил к Царёву
Забирайте свою посылку и проваливайте! Мне не нужны неприятности! на крыльцо вышел почтмейстер. Я вызвал полицию и карету скорой помощи.
Иван, кряхтя, поднимался на ноги. Он держался за лицо, между пальцами сочилась кровь. Слава Богу ничего серьезного! Так бы осиротела страна самым нелепым образом
Хватайте ящик! скомандовал я. Садитесь в машину.
Но
Никаких «но»! Хватит самодеятельности!
Царёв выхватил у почтмейстера посылку и потащил ее в машину.
Зря вы связались с этими типами, сказал этот достойный служитель Имперской почты. И машину зря берете. Вассер этого так не оставит.
Да и черт с ним, сплюнул я. Еще Вассер какой-то Едем!
Иван взгромоздился на переднее пассажирское сиденье с ящиком на коленях. Я уселся на водительское место, бегло осмотрелся и облегченно выдохнул: никаких сюрпризов! Три педали, рычаг коробки передач, руль. Поехали!
Царёв долго молчал, но, когда машина обдала выхлопными газами и водой из лужи двух разбитных, ярко накрашенных пигалиц в цветастых сарафанах, стоявших у обочины, он проговорил:
Я понимаю, что поставил наше дело под угрозу, но они назвали этих девиц проститутками и позволяли себе хватать их заЗа разные части тела! Разве я поступил неправильно? Разве вы поступили бы по-другому? Недолжно так вести себя с дамами!
Вы поступили абсолютно правильно, любезный мой Иван Васильевич, сказал я и переключил передачу. Но есть один маленький нюанс.
И какой же? он глянул на меня с вызовом.
Ох, как же он был похож на меня самого лет пять назад. Еще один рыцарь печального образа
Это и вправду были проститутки, мой взгляд был не менее выразительным.
Теперь я казался тем, кем являлся отставником-офицером, который никак не может порвать с фронтовым прошлым. А цепочка от часов и очки без диоптрий придавали мне вид слегка академический как и положено ученому-этнографу из ИГО.
Шеф, Его Величество привыкал к легенде и уже не запинался каждый раз, обращаясь ко мне подобным образом. Сергей Бозкуртович, вы отлично выглядите! Как будто с обложки приключенческой книжки.
А вы, Ванечка, не очень!
Он смущенно пожал плечами. Винить в огромной ссадине на правой скуле и расплывающейся вокруг нее гематоме было некого Царёв понимал, что сам оконфузился с этими сельскими профурсетками. Ну откуда ему было знать, как они выглядят?
На самом деле, если не считать разбитого лица и дурацкой стрижки моего производства, юноша смотрелся молодцом. Вообще, ему шла любая одежда: хоть та дурацкая рубашка, теперь залитая кровью и выброшенная вон, хоть этот элегантный недорогой серый френч. Ну, и военная форма тоже помнится, я как-то одалживал ему свой парадный мундир.
От машины нужно будет избавиться. Посмотрите в багажнике нет ли там канистры с бензином. И вот что, Иван Возьмите револьвер. я протянул ему «бульдог». Справитесь?
Справлюсь, кивнул он. У меня к вам есть одна просьба, шеф. Обращайтесь ко мне на «ты», ладно? Без церемоний. Мне так проще будет привыкнуть. До самой Шемахани я Иван Царёв, ваш ассистент. Если сложится ситуация, когда нужно будет вспомнить, как обстоят дела на самом деле я вас предупрежу Сергей Фаркасович.
Хорошо, Ваня. Я тебя понял.
Это было не так сложно, как я думал. Всё-таки он был моложе меня, и знавал я его еще с тех пор, как лечил от горячки в продуваемой со всех сторон каморке в Варзуге. Да и легенда требовала.
Пока Царёв копался в багажнике, я рассматривал карту. Нужна была железная дорога или почтовая станция, где можно было напроситься в машину или повозку. Желательно верстах в пятидесяти, чтобы неизвестный Вассер, которого упомянул почтмейстер, не успел послать туда своих людей.
Поедем на пригородном поезде, наконец нашел нужную точку я. Вряд ли нас будут искать среди дачников, крестьян и студентов.
Станция «Перелески» располагалась в трех верстах, и у нас было около полутора часов до последнего поезда. Раньше времени на перрон решили не соваться там под навесом собрался народ самый разный, и кто-то из них мог быть по нашу душу. Потому дождались паровозного гудка и выскочили из-под тени деревьев в самый последний момент, испугав кондуктора гладко выбритого взрослого мужчину.
Куда-а-а!? от неожиданности крикнул он мне прямо в лицо. А билеты?
А вы нам продадите? Мы едва успели!
У нас с наценкой пропустил он нас в свой, последний, вагон и просемафорил коллегам фонарем, мол, можно ехать!
Поезд тронулся, и вдруг из ночной тьмы появились трое мужчин, которые бежали следом за составом по насыпи, хрупая сапогами по гравию.
Стой, стой! кричали они. Стой, кур-р-р-ва!