Изза репутации, солгал я. Вы лучшая.
Чушь.
Серьезно. Мы вынуждены вести дело тихо: трое людей, отправляющихся с нами, представляют серьезные политические силы. И потому я искал человека с чистым досье.
Опасаетесь, что соперники узнают, куда вы собрались? И что нашли?
Больше, чем уже сказано, я смогу сообщить вам только в пути.
И вы вычислили источник технологии? Потому и опасаетесь соперников?
Дело не в новых технологиях и не в борьбе за рынок. Проблемы серьезнее.
Вот как? Она удивленно приподняла бровь.
Вас полностью введут в курс дела после отправления. Как всех.
Что ж, неплохая стратегия против утечек. Но я должна знать: находка проявляет враждебность?
Нет. Пока нет. Затем вы и понадобились. Нам нужна большая сила в малом объеме. На всякий случай.
Вы всё сильнее мне льстите.
И последнее, для чего потребовалась наша встреча с глазу на глаз до того, как я представлю вас остальным
А вот это звучит угрожающе.
Существуют протоколы первого контакта весьма строгие. На них настаивает Оборона Альфа. На всем протяжении миссии мы будем отрезаны от мира а никто из нас к такому не привык. В наше время, какая беда где ни приключись, можно позвать на помощь. Все рассчитывают, что спасатели прибудут в течение двух минут. Это каждому известно. Я считаю такую уверенность слабостью, особенно
в данной ситуации. Случись беда серьезная беда, в действие вступят установленные Обороной Альфа протоколы первого контакта.
Кандара мигом ухватила суть. Я отметил легкую перемену в осанке. Шутки кончились, мышцы чуть напряглись
Если они враждебны, то не должны о нас знать, сказала она.
В плен не сдаваться. Никаких данных не загружать.
Кроме шуток? В ней снова прорезался юмор. Боитесь вторжения пришельцев? Право, странно. На что, по мнению Энсли Зангари, они посягнут? На наше золото и наших женщин?
Мы не узнаем, что они из себя представляют, пока не
С оликсами все оказалось в порядке. А у них на «Спасении жизни» была уйма антиматерии. Никакой другой конвенционный источник энергии не мог бы разогнать судно такого размера до приличной доли световой.
С оликсами нам повезло, осторожно заметил я. Их религия внушила им совершенно отличные от наших приоритеты. Они только и хотят, что плыть в своем ковчеге по космосу до Конца Времен, где, как они верят, их ждет Господь. Они не стремятся к экспансии в новые звездные системы и биоформированию планет под себя: у них совершенно иные, чем наши, ценности. Думаю, мы понастоящему поняли, что такое «чужие», только после их появления в системе Сол. Но, Кандара, вы в самом деле готовы поставить на кон выживание человечества, уповая на то, что все расы столь же благодушны, как оликсы? С их появления прошло шестьдесят лет, и торговля пока что была выгодна обеим расам. Превосходно, но мы обязаны учитывать, что рано или поздно можем встретить не столь милых пришельцев.
Звездные войны фантастика. В них нет смысла. Экономика, ресурсы, территории все фуфло. Это теперь даже в гонконгских игровых сценариях не проходит.
Однако такую возможность, как бы мала она ни была, следует учитывать. Мой отдел разработал сценарии, которые публике не представляют, признался я. Среди них есть и тревожащие.
Могу поспорить, что есть. Но в конечном счете все это человеческая паранойя.
Возможно. Тем не менее протокол секретности должен соблюдаться на случай, если контактный вид окажется враждебным. Вы готовы принять на себя такую ответственность? Я хочу быть уверенным, что на вас можно положиться, если сам я выйду из строя.
Из строя! Она умолкла, глубоко дыша, как будто наконец осознала, о чем идет речь.
Я и зачислил ее в миссию в расчете, что как раз ее отклонения от нормы обеспечат подлинную преданность и бесстрашие, достаточные для запуска процедуры самоуничтожения. Уговорить Юрия удалось без труда. Он никогда не оспаривал моих решений.
Хорошо, сказала она. Если до того дойдет, я готова нажать красную кнопку.
Благодарю. Да, а остальные трое они, возможно, не поддержат
Да, это лучше оставить между нами.
Хорошо. Тогда пойдем знакомиться.
Отдел безопасности «Экссоларсвязи» занимает семь этажей подряд. Конференцзал расположен на семьдесят шестом. Я провел Кандару вниз по широкой винтовой лестнице в центральной части высотки.
Конференцзал с его двумя стеклянными стенами, естественно, находился в угловом помещении. Овальный стол из тикового дерева, стоящий посередине, обошелся в сумму, пожалуй, больше моего жалованья. В тот день вокруг него расставили пятнадцать стульев. У непрозрачных стен остались дополнительные, для мелких сошек. Чистая психология: те, кого пустили за стол со взрослыми, чувствуют себя важными персонами.
В зале уже ждали семеро, и ни один из них не занял места у стенки. Для меня имели значение только трое представители реальной власти: Юрий Альстер, Каллум Хепберн и Алик Манди.
Юрий сидел на дальнем конце, рядом с ним поместился его ассистент и технический советник Луи. Юрий из настоящих ветеранов, родился в 2030 году в СанктПетербурге, громоздок и угрюм, как бывают только покинувшие родину русские. Добавьте сюда его возраст и усомнюсь, что его губы еще способны улыбаться. Первую теломервосстанавливающую терапию он прошел еще век назад, а после поддерживал в себе жизнь генными модификациями. Если это можно назвать жизнью: всех терапевтически восстановленных чаще называют «неумершими» готовыми заплатить любую цену за продление существования. Я видал таких, которые разбогатели только на девятом десятке и тутто обратились к медикам. Неприятное зрелище.